LITMIR.BIZ

Скачать книгу

твоих мешках золото? – спросила дева, взглянув на бурдюки.

      – То, что там, – лучше золота! Вели подать чашу!

      – Ганимед, чашу! – скомандовала вакханка, бывшая, видимо, в лагере за главную.

      Мальчишка, ничуть не похожий на олимпийского виночерпия, мигом притащил пластмассовую чашечку, и хорошо, что не одноразовый стаканчик.

      Панов распечатал первый бурдюк. Бурдюки были сделаны как следует: на горле колпачок, под ним – пробка с гвоздём. Для перевозки воды то была излишняя роскошь, но Панов делал бурдюки на совесть, так что реконструкторы иззавидуются.

      Нацедивши с полчашечки сидра, Панов поднёс её предводительнице вакханок. Та осторожно попробовала. Лицо её расплылось в улыбке.

      – Нектар!

      Меньше всего кисловатый сидр с крепостью, стремящейся к нулю, напоминал напиток богов, но спорить никто не пытался. Несколько чашек пошли по кругу. Угощались даже дети, и яблочная кислятина им нравилась. Панов побаивался, что его спросят, из чего изготовлен нектар. Смутно помнилось, что эллины яблок не знали: яблоня, одомашненная в Персии, ещё не дошла до Европы. В Греции росла айва, и не яблоко раздора было подброшено на пир богинь, а айва раздора. И в саду Гесперид росли не яблоки, а айва. Кто сомневается, пусть сходит в Эрмитаж, в греческий зал, и посмотрит, какие плоды держит в руке Геракл. Скульптор знал своё дело, обознаться невозможно.

      На всякий случай, вдруг среди собравшихся окажется занудливый всезнайка, который спросит, из чего изготовлен нектарчик, Панов заготовил ответ, что напиток сделан из плодов восточного дерева. Однако обошлось, никто ни о чём не спросил. Женщины с восторгом дегустировали необычайное питьё, поднялся шум, разговоры. Происходящее и впрямь стало напоминать вакханалию, не игровую, а самую настоящую. Тут же организовался оркестр. Состояло эту чудо древнегреческой музыки из двух гитар, домры, трёх флейт и пяти бубнов. Начались танцы, слегка напоминавшие сиртаки, а отчасти что-то исландское.

      Всё это было весьма увлекательно, но надо было двигаться дальше, и Панов, перекрывая голосом оркестр, закричал:

      – Идём, идём! Сегодня Фивы падут перед нами! Неужто уступим мы эпигонам честь победы?

      Человеческая громада с песнями и плясками двинулась по дороге. До артезианского фонтана, где обосновались фиванцы, было около двух километров, и это расстояние предполагалось пройти часа за полтора, если не встретится на пути неодолимых препятствий.

      Не желая перегружать Клаксона, Панов усадил в седло трёхлетнего карапуза, объявив его сыном Афродиты, Купидон держался в седле с ловкостью истинного джигита.

      Первое препятствие оказалось преодолимым до смешного легко. Молодой человек, наряженный в хитонообразный прикид, протиснулся к Панову и, махнув запаянной в пластик ксивой, произнёс вполголоса:

      – Мастерская группа. Предъявите ваш аусвайс.

      – Что за варварское слово? – загремел Панов. – Эллины никогда не оскверняли свои уста подобными звуками!

      – Документ, пожалуйста, – терпеливо повторил посланец. –

Скачать книгу