LITMIR.BIZ

      Сидя за столом напротив Руперта, глядя на дверь комнаты миссис Куин, она почти забыла повод, который привел ее сюда, упустила нить происходящего. Она чувствовала сумочку на коленях, тяжесть фотоаппарата в ней напомнила ей все.

      – Я хочу попросить тебя кое о чем, – сказала она. – Я подумала, что надо сейчас, потому что другого случая уже не представится.

      Руперт сказал:

      – И что это?

      – Я знаю, у тебя есть лодка. И я хотела попросить тебя прокатить меня на середину реки, чтобы я могла сделать снимок. Мне хочется сфотографировать берег. Там такая красота, плакучие ивы над самой водой.

      – Хорошо, – согласился Руперт.

      Он не выразил удивления, так сельские жители благоразумно не удивляются фривольности – или даже грубости – своих гостей.

      Кем она сейчас и являлась – гостьей.

      А план у нее был таков: дождаться, когда они доберутся до середины реки, а потом сообщить ему, что она не умеет плавать. Сперва спросить его, насколько здесь может быть глубоко, и он, конечно же, скажет – после всех нынешних дождей, – что тут может быть семь-восемь, а то и все десять футов. А потом сказать ему, что она не умеет плавать. И это не будет ложью. Инид выросла в Уоллее, на озере, она все свое детство летом играла на берегу, была крепкой девчонкой, заводилой в играх, но воды она боялась, и ни уговоры, ни примеры, ни попытки пристыдить не действовали на нее – плавать она так и не выучилась.

      Ему достаточно будет просто толкнуть ее веслом в воду и дать ей утонуть. А потом бросить лодку в воде и доплыть до берега. Переодеться в сухое и сказать, что он пришел из амбара или с прогулки и увидел здесь машину, а где же она? Даже фотоаппарат, если его найдут, сделает его рассказ правдоподобнее. Она села в лодку, чтобы сделать фотографию, а потом как-то упала в воду.

      Как только он осознает свое преимущество, она ему все расскажет. И спросит: «Это правда?»

      Если нет, то он возненавидит ее за этот вопрос. А если правда (и не она ли все это время была уверена, что это правда?), он возненавидит ее, но другой, более страшной ненавистью. Даже если она тут же пообещает – и пообещает искренне – никому никогда не рассказывать.

      Она все время будет говорить очень тихо, помня, как звучны голоса над водой летним вечером.

      Я никому не собираюсь говорить, кроме тебя. Ты не можешь жить с такой тайной.

      Ты не можешь жить на свете с такой ношей. Ты не выдержишь такой жизни.

      Если

Скачать книгу