LITMIR.BIZ

      У двухэтажного всё же здания местного ЗАГСа нас ждал крупный нацбол Костя в армейских шортах цвета хаки. Выбравшись из «хуиндаи», мы цепочкой просочились в двустворчатые двери Отдела записей гражданского состояния, в дом, где содержат в документах прошлое.

      В доме было прохладно, как бывало в подобного рода государственных учреждениях во времена моего детства в городе Харькове. По выщербленным пятнистым ступеням из мраморной крошки прошли на второй этаж. В коридоре, спинами к закрытым окнам, лицом к дверям, стояли скамейки, но на них никто не сидел. Людей в коридорах не было. Бобровские жители, судя по этому безлюдью, совсем не интересовались прошлым, а предпочитали за стенами ЗАГСа на улицах городка активно заниматься настоящим.

      Массивный Костя проник в нужную дверь и затем пригласил туда меня. Встретил меня запах бумаг, на которых было записано прошлое. Девушка – младший хранитель прошлого – стояла за прилавком, где товаром было прошлое. Я обратился к ней с речью, из которой она, я полагаю, ничего не поняла. Впрочем, именно такой реакции, непонимания, я и ожидал.

      Я сказал:

      – Мой отец родился тут у вас в городе Боброве в марте 1918 года. Однако свидетельство о рождении его было выдано Бобровским уездным ЗАГСом только 25 мая 1927 года. Мне ничего не нужно, отец мой умер в городе Харькове 25 марта 2004 года.

      – Ну, это обычная практика в те годы. – сказала девушка-хранитель прошлого. – Не до этого было, не до оформления детей.

      – Так чего вы от нас хотите?

      – Вот заявление. – Я достал из портфеля и протянул ей бумагу.