Скачать книгу

память! – сказал. – А что тут случилось?

      – Да топорами один другого перестукали.

      – За что же?

      – Да приказ такой вышел: поповскую землю делить… Вот они и поделили ее. Каждому теперь ровно по аршину досталось.

      В одной деревне поповскую землю забрал себе богатый мужик, и пришлось трясти наганом, забирая ее обратно. А в другой деревне – сразу пять дезертиров из Красной Армии (узнали, что им земля полагается, и рванули по домам, только пятки засверкали); пришлось Павлухину забрать у них и землю и винтовки. И теперь вся мужицкая жадность, вся ее тщета и злоба, до времени затаенные под спудом кулака станового пристава, вдруг прорвались наружу. Павлухин понял, что Самокин был прав: раздел поповских земель взбаламутил губернию, посеял раздоры, и это как раз в такое время, когда вот-вот жди удара…

      А еще в одной деревне – девушка, с глазами синими. Дочь священника. И сам священник – старенький попик захудалого прихода.

      – Ну, рвите! – сказал он Павлухину, чуть не плача.

      А на полках – книги юной поповны: Чернышевский, Пушкин, Есенин, Герцен и Плеханов… «Как рвать?» Павлухин вырос в деревне, ему с детства памятны леса и поля вымершего рода дворян Оболмасовых. Там – да, было что делить! А здесь…

      Дочь священника сбегала на огород, нарвала луку с грядки, сбрызнутой веселым дождиком.

      Павлухин взял ложку и склонился над ботвиньей.

      – Я неверующий… – буркнул, потупясь.

      – Я тоже, – сказала девушка, и глаза ее полыхнули такой яркой синью, так глубоко запали в душу.

      – А я верующий, – произнес попик. – Бог все видит. Рвите!

      – Ну и бог с вами, – ответил Павлухин. – В деревне без огорода разве проживешь? Я понимаю…

      С киота он перевел взгляд на книжную полку.

      – А вы любите классиков? – спросила девушка.

      – Уважаю, – ответил Павлухин. – Даже очень уважаю.

      – Странно, – заметила поповна. – А вот до вас был один большевик тут. Так он говорил, что все классики дворяне и коммунисту читать их не к лицу.

      – Так он дурак был! – сказал Павлухин и закусил краюху.

      – Не уверена… – задумалась поповна.

      Попик подкрутил фитиль лампы, чтобы виднее было, и спросил матроса в упор:

      – Ты мне, полосатый, зубы тут классиками не заговаривай. Отвечай как на духу: когда рвать станешь – утром или поужинав?

      – Да не буду я вас рвать. Чего мне рвать-то?

      И попик дунул под стекло лампы:

      – Тогда неча керосин прожигать. И так отвечеряешь… Ложка не ружье, не промахнешься, чай, стреляя!

      А вот стрелять Павлухину в этой поездке пришлось. Причем стрелял в Шенкурске, в эсера Ракитина, которого знал по собраниям в Архангельске, и даже пива однажды вместе по две кружки выдули…

      Сейчас встретились на улице.

      – Чего шумите?.. Вы, шенкурята! – спросил Павлухин.

      – Ах это ты, большевистская шкура! – ответили ему.

      И за словами – трах, трах. Мимо…

Скачать книгу