LITMIR.BIZ

Скачать книгу

каких-то недоступных ей до этого ценностей: иной гармонии, иной любви – той, которой «крест символ священный»:

      Вошла, взирает с изумленьем…

      И тайный страх в нее проник.

      Лампады свет уединенный,

      Кивот, печально озаренный,

      Пречистой Девы кроткий лик

      И крест, любви символ священный.

[Пушкин, 4, 187].

      В свою очередь, Марии мир любовной страсти, неведомый ранее («Она любви еще не знала…» [Пушкин, 4, 183]), открывается через переживания Заремы:

      Невинной деве непонятен

      Язык мучительных страстей,

      Но голос их ей смутно внятен,

      Он странен, он ужасен ей.

[Пушкин, 4, 190].

      Восприятием Марии слову страсть возвращается его первоначальный смысл: «страданье, муки, маета, мученье, телесная боль, душевная скорбь, тоска; душевный порыв к чему, нравственная жажда, жаданье, алчба, безотчетное влеченье, необузданное, неразумное хотенье» [Даль, 4, 336]. Жизнь предстает перед ней теперь как переплетение страстей, как состояние постоянной борьбы, где сегодняшнему победителю завтра уготована участь побежденного. Пример Заремы показывает ей, что вовлеченный в эту игру страстей человек, безумствуя, становится игрушкой в руках слепых и темных сил, Рока, определяющего в каждый конкретный момент его судьбу. Если принципом жизни Заремы является непрестанное участие в борьбе не только с людьми, но и с высшими силами, то Марии истина видится в полном отказе от этой борьбы во имя совершенно других, несравнимо более высоких для нее ценностей.

      Основной доминантой психологической характеристики Марии является отмеченное автором уникальное качество ее внутреннего мира – «тишина души» [Пушкин, 4,183]. В словаре Даля одно из значений слова тишина – «мир, покой, согласие и лад» [Даль, 4, 407] – толкуется в соответствии с христианским восприятием, где состояние тишины, противоположное мятежу, бунту, есть показатель гармонии[3]. Именно это качество проецируется на все, что окружает Марию. Особая, одухотворенная атмосфера ее комнаты (где тишина характеризует не только физическое состояние, как тишина гарема или ночного Бахчисарая) чужеродна всему остальному пространству, где царит стремление к неге и наслаждениям, и противостоит ему:

      Гарема в дальнем отделенье

      Позволено ей жить одной:

      И, мнится, в том уединенье

      Сокрылся некто неземной.

      Там день и ночь горит лампада

      Пред ликом Девы Пресвятой…

      ‹…›

      И между тем, как все вокруг

      В безумной неге утопает,

      Святыню строгую скрывает

      Спасенный чудом уголок.

[Пушкин, 4, 184]

      Ситуация узничества, чрезвычайно распространенная в романтической литературе и включающая в себя традиционную оппозицию плен – свобода, разворачивается здесь парадоксально-противоположным образом: «отдаленная темница», будучи локусом плена,

Скачать книгу