LITMIR.BIZ

Скачать книгу

под кровать. Курить в палатке не дозволялось. Редактор не курил, будучи убежден, что это сильно влияет на снижение половой потенции, да и попросту в этой ветхой, сухой как порох палатке, когда топилась печь еще прохладными ночами, душа ныла от нехороших пожарных видений. Палатка, кстати, была прижата к машинам вертолетной ТЭЧ (технико-эксплуатационной части), набитой дорогостоящей аппаратурой, а задами дворик упирался в площадку, на которую закатывали вертолеты «Ми-24» для регламентных работ. За пожар могли и шлепнуть до суда и следствия.

      Шестеро солдат, они были хозяевами типографии, жили в прицепе. Там бойцы оборудовали лежанки. Прицеп изнутри напоминал гигантскую берлогу, обитую и устланную армейскими одеялами и брезентом.

      Бурбыга показал на крепенького, рязанского вида солдата.

      – Он с нами с самого начала. Входили вместе. Бывал в переделках. Ты его, ну так, поуважительнее. Ему скоро увольняться, в мае. Толковый мужик. Сейчас он у личного состава за главного, а потом решим, кого назначить.

      Пятеро бойцов были русские, шестой – Одилджон – узбек. Он почему-то очень обрадовался, узнав, что у меня нерусская фамилия. Видимо, где-то натерпелся от славян по молодости армейских дней.

      – Вы занимались борьбой, товарищ старший лейтенант?

      – Нет, Одилджон, а вообще в Дагестане все борются.

      – Я на свадьбах боролся. Вот ковер сделаем, будем тренироваться?

      – Будем. Вес у нас похожий. Сколько?

      – Шестьдесят семь.

      – Ну и у меня около того.

      А с тем, рязанским, а точнее, подмосковным хлопчиком, что был за командира, я говорил уже вечером. Точнее, говорил он, а я спрашивал. Поскольку впервые видел перед собой солдата, прошедшего через афганскую заваруху с первых дней. Кое-что из его рассказа сохранилось в памяти.

      «...Мы сюда не сразу попали, в аэропорт. Сначала в Дом офицеров. Его сейчас нет. Он сгорел в январе. А тогда шли от Термеза, в феврале восьмидесятого, вот след, в нашу машину танк въехал, а вот дырки наверху, видите, обстреляли. Может быть, и свои. Ночью не разберешь... Здесь, в Кундузе, десантура стояла. В траншеях вода, грязь... У них тут дизентерия пошла. А мы пришли, у нас все свое было из Душанбе. Я с начальником политотдела ездил, охранял. Он суровый мужик был, не особо чикался с афганцами... А вам не приходилось убивать? Ну, стрелять в человека, так, чтобы вы видели сами? Нет? А мне приходилось. Все это ерунда, что он там дергается, кровь льется. Просто, как мешок, обмякает и валится...»

      Договорились, что я сделаю «дембелю» снимки, а он пообещал достать мне ботинки и танковую куртку.

      – Не новые, конечно, но хорошие. И еще шлем найду. Зимний. Пригодится.

      Действительно пригодилось. Ночи в апреле, да и до середины мая, были холодные. Поскольку палатка тепло не держала, спать приходилось одетым. И шлем, танковый, зимний, с мягким коротким мехом внутри оказался кстати.

      – Я его вымыл, вы не беспокойтесь. Это так, немного пятна остались...

      Позже я узнал, что шлемы

Скачать книгу