Скачать книгу

разорвал конверт и углубился в чтение письма, все больше поджимая свои тонкие сухие губы.

      Кончив письмо, он включил радио. Голос диктора сообщал биржевые курсы, но Боден не слушал его. Радио было включено только для того, чтобы клерки через стеклянную перегородку не могли услышать ни одного слова из того, что будут говорить Боден и Хезлон. Очевидно, предстояло очень важное совещание, и Хезлон уставился на Бодена своими круглыми, как у филина, выцветшими глазами.

      Но диктор напрасно старался: Боден еще ничего не говорил. Он молча перебросил письмо Хезлону, который с большим вниманием прочитал его и устремил свои белесые глаза в глаза компаньона. Так они просидели некоторое время, словно ведя молчаливый разговор.

      И в самом деле, за эти минуты ими было много сказано друг другу, вернее – каждый из них думал об одном и том же, освежая в памяти все обстоятельства одного из самых выгодных, но и самых сложных своих дел – дела Гальтона.

      Несколько лет назад умер старый клиент Бодена и Хезлона – богатый землевладелец и фабрикант баронет сэр Томас Гальтон. После него остались малолетние дети – Аврелий и его сестра Джейн. По завещанию все огромное недвижимое имущество Томаса Гальтона и львиная доля движимого переходили к его сыну Аврелию; опекунами до совершеннолетия наследников назначались Боден и Хезлон. Для них эта опека была настоящим золотым дном. Они так ловко распоряжались имуществом вместе с членами опекунского совета, что из года в год приумножали свое собственное состояние. Но их мысль не могла примириться с тем, что при наступлении совершеннолетия наследников этот источник дохода должен иссякнуть и к Аврелию перейдет хотя и сильно уменьшившееся, но все же еще значительное состояние. В случае смерти Аврелия до достижения им совершеннолетия имущество перешло бы по наследству к его сестре Джейн, а она была старше своего брата, и конец опеки наступил бы еще раньше – по достижении ею совершеннолетия. Поэтому для ловких опекунов самым выгодным выходом было положение, при котором Аврелий продолжал бы жить, но оказался недееспособным и по достижении совершеннолетия. Юридически это было бы возможно в том случае, если бы Аврелий оказался душевнобольным и был признан таковым установленным порядком. К этому и были направлены усилия Бодена и Хезлона. Они уже не раз помещали своих подопечных в дома для умалишенных, где подкупленные ими врачи умело делали из нормальных детей душевнобольных людей. Однако это обходилось недешево. В мадрасской школе Дандарат оказались более покладистые люди, результат же, как было известно Бодену и Хезлону, получался тот же. Мадрасская школа представляла и ту выгоду, что Индия была далеко и потому опекунские власти, с которыми, впрочем, Боден и Хезлон жили в ладу, и, главное, подрастающая Джейн не могли бы следить за судьбой Аврелия. И он в раннем детстве был отвезен самим Боденом в Дандарат. Но так как эта школа официально не существовала, то в опекунских отчетах фигурировала мифическая школа-санаторий для нервнобольных детей. Бланки, подписи и отчеты этой школы фабриковались

Скачать книгу