LITMIR.BIZ

Скачать книгу

стоял, опершись руками о гранит набережной, и пьяными глазами смотрел на реку, его окликнули:

      – Товарищ Сойманов?

      Он оглянулся. Боже ты мой! Да нет, не может быть. Гимнастерка комом, до колен, на плечах обвисла, точно с чужого плеча. Кирзовые стоптанные сапоги. Но такое сияние в рыжих глазах!

      И рот стальной до ушей.

      – Читал, читал вашу книгу. Навылет бьет.

      – Ну а ты как, Анохин? О, да ты, я вижу, нахватал… – На груди у Анохина два ордена Красной звезды, «Отечественная война», медали.

      – Есть маленько. Кое в каких переделках побывал. – (Александр Дмитриевич не спрашивал: раз уж Анохин так говорит, то, значит, и в самом деле, жарковато было.) – Но главное-то, товарищ Сойманов, я красную книжечку себе вернул, – и Анохин, застенчиво улыбаясь, провел рыжей рукой по карману гимнастерки. – А я тогда уж думал, с эдакой политической ошибкой мне капут. Ведь вот что прохлопал. Страшно подумать. У нас до войны политрук запятую в речи вождя пропустил – строгача дали. А я-то что? Ужас.

      – Ну а в газету не тянет? Не думаешь возвращаться?

      – Да что вы, товарищ Сойманов? Я в газете.

      – В газете?

      – Ну а как же? Сразу после войны. – По лицу Анохина прошла тень неудовольствия. Что, мол, за вопрос? Как же он да вне газеты!

      – И опять на информации?

      – На информации. Трудно вот только, товарищ Сойманов. Раньше, бывало, в войну, все ясно: в бой идем. А теперь, брат, задачи другие. Воспитание. Подход надо. И солдат пошел – ого – грамотный. Ну, ладно, товарищ Сойманов, зарапортовался. Я ведь, это, в часть бегу. – И Анохин переступил с ноги на ногу.

      – А Ленька как? Растет? Анохин так весь и просиял.

      – Растет. Такой, брат, критикан – меня ни во что. А сочинения пишет! Ну, просто талант, товарищ Сойманов. Даже эта художественность намечается. Может, писатель еще выйдет. Вот только насчет жильишка у нас с ним худовато. Старую комнату разбомбило. Ну да ничего, – сразу взбодрился Анохин. – Кончим восстановительный период, тогда и мы с Леонидом устроимся.

      Тут уж Анохин окончательно поставил точку – протянул руку и побежал, слегка наклонившись вперед и шаркая кирзовыми сапогами, все такой же неутомимый хлопотун и работяга. И та же кирзовая сумка болталась у него сбоку, и, наверно, тот же «Краткий курс» был в этой сумке.

      И была еще одна встреча у них – в день смерти Сталина. Тот, кто пережил этот день, запомнил его, конечно, на всю жизнь. Тоска невыносимая. Казалось, все рушится. Сама жизнь лишилась всякого смысла. И именно в этот день хотелось быть в родной семье, почувствовать плечо тех, с которыми прошел всю войну.

      Отделы редакции пустовали – все были на траурном митинге. И только один Анохин находился на своем посту – для него и в этот час нашлась работа.

      Со стены из траурной рамы на Анохина глядел человек с жесткими усами, а он стоял за столом, клеил макет газеты и плакал.

      Увидев Александра Дмитриевича, он поднял на него мутные красные глаза, заширкал распухшим носом.

      – Как будем жить-то, товарищ Сойманов? Александр Дмитриевич сел к столу и тоже заплакал.

8

      Из

Скачать книгу