LITMIR.BIZ

      Из мрачной питерской юдоли

      Пишу как Брут, ни дать ни взять.

      В твоей архангельской неволе

      Меня презреньем наказать.

      Нет кар достойных в этом мире

      Для тех, кто предаёт друзей –

      Зарезать, утопить в сортире,

      Повесить за ухо в музей,

      Колесовать, побить камнями,

      Главу бесчестну отрубить,

      Четвертовать, в поганом чане

      Смолой залить и вскипятить.

      Всё мало! Вправе ты засранца

      На дыбе сутками пытать,

      Проткнуть глаза, отрезать яйца,

      В колодках намертво зажать.

      Ещё, ты знаешь, было в моде

      Ворюгу на кол посадить.

      В мороз одеть не по погоде

      И в проруби под лёд спустить.

      Прииму всё, но не покаюсь –

      Она не то чтоб хороша,

      Она убийственна, как зависть,

      И неуёмна, как пожар!

      Тебе ль не знать Марии свойства –

      В том омуте и ты тонул.

      Твоё понятно беспокойство,

      Точнее – бешенство акул.

      Она пришла, она сказала…

      Я промолчал, но был не прочь.

      И заглянуть на дно бокала,

      И воду в ступе потолочь.

      Но получилось всё как в сказке,

      Когда Иванушка взалкал –

      Дурак! И вышло по-дурацки:

      Козлом навек для друга стал.

      И для неё – как безнадёга,

      Как не доказанность дилемм…

      Грех мужика лишь до порога,

      Свой – баба тащит в подоле.

      Она, поверив, воспарила,

      Вообразила, что – жена,

      А я – в цепях, седой мудила –

      Законный брак, два пацана…

      Она чиста, она в полёте,

      Не будь ни резок, ни игрив.

      Приветь её, коли не против

      И коль она не супротив.

      Понеже се тебе не в пору

      И оскорбителен мой жест,

      Я в заключенье разговора

      Скажу тебе без общих мест:

      Мечом, недрогнувшей рукою

      Не затевай крутой резни.

      Мне поделом, того я стою.

      Её хотя бы не казни.