LITMIR.BIZ

Скачать книгу

но невозможна при господстве старой турецкой власти. И совершенно естественно, что наделенный землею болгарский мужик питал глубокое, казалось бы, неистребимое чувство благодарности к своей освободительнице.

      Когда через 7 лет после окончания войны Болгарское княжество провозгласило свое воссоединение с Восточной Румелией и, таким образом, совершило действие, диктовавшееся насущной потребностью населения обеих половин раскромсанной на берлинском конгрессе страны, то первая вооружилась на него Россия, и вызванный этим событием разрыв дипломатических отношений между освобожденною Болгарией и освободительницей Россией длился почти 10 лет. Тогда симпатии болгарского народа к России подверглись тяжелому испытанию, но вынесли его, несмотря даже на то, что политика России привела к 8-милетнему тиранническому господству Стамбулова, из руссофила обратившегося к этому времени в крайнего русофоба. Руссофобство чувствовалось тогда только на поверхности политической жизни, в поведении правительства, в настроении некоторых, – далеко не всех, – политических партий и небольшой части интеллигенции; в толщу народных масс оно не проникло; в них чувство горячей благодарности и любви к освободительнице оставалось непоколебленным; имя Александра II по-прежнему произносилось болгарами с глубоким благоговением. Да и так называемое руссофобство правительства Стамбулова и тех партий, на которые оно опиралось, вовсе не было настоящим руссофобством, а исключительно стремлением вести самостоятельную, независимую от России, но вовсе не обязательно враждебную ей политику. Так было в эпоху Стамбулова, т. е. до 1894 г., тем более так было и в следующие два десятилетия, когда совершилось примирение оффициальной Болгарии с оффициальной Россией, и когда, у кормила власти чередовались руссофильские и руссофобские (стамбуловистские) кабинеты.

      В настоящее время всему этому положен конец. Ни о какой любви и благодарности к России среди болгарского населения не может быть больше и речи. Русский путешественник по Болгарии, чувствует перемену на каждом шагу, при встречах одинаково, как с людьми из народа, так и с людьми из «общества»[1]. До самых глубин народной жизни дошло понимание того, что Россия в последнем конфликте сыграла крайне печальную роль, я что те бедствия, которые переживает Болгария, от которых страдают все классы её населения без исключения, – и буржуазия, и интеллигенция, и рабочие, и крестьяне, – явились результатом не только собственных ошибок, по и политики иностранных держав и в особенности России; чувство обиды, раздражения против этой последней, быть может, даже острее и глубже, чем на это могли бы давать право действительные ошибки русской дипломатии.

      Конечно, этим не сказано, что никогда и ни при каких условиях политика Болгарии в будущем не может совпадать с политикой России. Весьма вероятно, конечно, что в том или другом случае Болгария не раз пойдет вместе с Россией и окажется её союзницей, но совершенно в такой же мере она может оказаться союзницей и Австрии или Германии или вообще какого бы то ни было будущего противника России. Это будет результатом сложной игры дипломатических интриг и дипломатических комбинаций. Но то естественное, сильное и постоянное влияние России, которое опиралось на народную любовь и благодарность к ней, это влияние потеряно благодаря политике последних лет, главным образом, во время последних войн.

      Война балканских союзников с Турцией начата была с одобрения и благословения России. Без всякого сомнения ей был не только хорошо известен, но получил её одобрение тот договор 29 февраля 1912 г. между Болгарией и Сербией, который лежал в основе начатых осенью военных действий, и который предоставлял ей почетную роль арбитра в будущем споре между союзниками, уже тогда казавшемся вероятным. Более того, он был заключен без всякого сомнения при её деятельном участии. Таким образом, моральная ответственность за войну, столь счастливо начатую, столь печально конченную, лежит в известной доле, и на ней.

      Первые победы союзников над турками были встречены русской дипломатией весьма сочувственно. Но лишь только болгары подошли к Адрианополю и Чаталдже и склонны были совершить обходное движение к самому Константинополю, как сочувствие России делу союзников заметно поколебалось. Болгария, конечно, ни одной минуты не мечтала о прочном завоевании Константинополя, которое было бы ей непосильно. Но вступить в него, чтобы в нем продиктовать мир, было бы для Болгарии, как и для её балканских союзников, в высшей степени соблазнительно. Сделать это, однако, не позволила. Россия, которая дала понять болгарскому правительству, что она смотрит с неодобрением на вступление болгарских войск в турецкую столицу. Возможно, что Россия действовала по тайному соглашению с Австро-Венгрией, в силу которого первая отстояла Константинополь от болгар, вторая – Албанию от сербов. Как бы то ни было, но болгары должны были подчиниться.

      Во время мирных переговоров в Лондоне в декабре 1912 г. и январе 1913 г. Турция оказалась весьма неуступчивой и решительно не пожелала уступить союзникам Адрианополь с Фракией, хотя и уступала Македонию. Дипломаты, как русские, так и турецкие, умеют хорошо хранить свои тайны, но в болгарских политических кругах существует глубокое убеждение, что Турцию тайно поддерживали дипломаты

Скачать книгу