LITMIR.BIZ

      Но вот ослабели пассаты,

      И стала спокойней волна,

      Вздохнули глубоко солдаты,

      А с ними вздохнул старшина.

      Горючее кончилось раньше,

      Так мало – что есть и что пить, —

      И юный, но мудрый Зиганшин

      Запасы решил разделить.

      Доедена банка консервов

      И суп из картошки одной, —

      Все меньше здоровья и нервов,

      Все больше желанье домой.

      Страшнее, ужасней лишенья,

      Ни лодки не видно, ни зги, —

      И принято было решенье —

      И начали есть сапоги.

      Последнюю съели картошку,

      Взглянули друг другу в глаза…

      Когда ел Поплавский гармошку,

      Крутая скатилась слеза.

      Сердца продолжали работу,

      Но реже становится стук.

      Спокойный и слабый Федотов

      Глодал предпоследний каблук.

      Вот снова муссон разыгрался,

      Вот снова ревет океан.

      К штурвалу едва подобрался

      Все тот же Зиганшин Асхан.

      На суше он воин заправский,

      И штурман заправский он тут.

      Зиганшин, Федотов, Поплавский

      Под палубой песни поют.

      Лежали все четверо в лежку,

      Ни лодки, ни крошки вокруг.

      Зиганшин скрутил козью ножку

      Слабевшими пальцами рук.

      Зиганшин крепился, держался,

      Бодрил, сам был бледный, как тень,

      И то, что сказать собирался,

      Сказал лишь на следующий день.

      «Друзья!..» Через час: «Дорогие!..»

      «Ребята! – еще через час. —

      Ведь нас не сломила стихия,

      Так голод ли сломит ли нас!

      Забудем про пищу – чего там! —

      А вспомним про суперфосфат…»

      «Узнать бы, – стал бредить Федотов, —

      А что у нас в части едят?»

      И вдруг: не мираж ли, не миф ли —

      Какое-то судно идет.

      К биноклю все сразу приникли,

      А с судна летел вертолет.

      Окончены все переплеты —

      Вновь служат, – что, взял океан? —

      Поплавский, Крючковский, Федотов,

      А с ними Зиганшин Асхан!