Андрей Тарковский. Сталкер мирового кино - Отсутствует Я помню его таким

Скачать книгу

двора,

      за домашнюю рвотину,

      что с детства твой свет погорел,

      за то, что ты знаешь широкую родину

      по ласкам блатных лагерей.

      Бей щечкой, бей пыром,

      бей хором, бей миром

      всех «хоров» и «отлов» зубрил,

      бей по непонятному ориентиру.

      Не гол – человека забил,

      за то, что дороги в стране

                              развезло,

      что в пьяном зачат грехе,

      что, мяч ожидая, вратарь назло

      стоит к тебе буквой «х».

      С великою темью смешон поединок.

      Но белое пятнышко, муть,

      бросается в ноги,

      с усталых ботинок

      всю грязь принимая на грудь.

      Передо мной блеснуло азартной фиксой потное лицо Шки. Дело шло к финалу.

      Подошвы двор вытер о белый свитер.

      – Андрюха! Борьба за тебя.

      – Ты был к нам жестокий, не стал шестеркой,

      не дал нам забить себя.

      Да вы же убьете его, суки!

      Темнеет, темнеет окрест.

      И бывшие белые ноги и руки

      летят, как андреевский крест!

      Да они и правда убьют его! Я переглянулся с корешем – тот понимает меня, и мы, как бы нечаянно, выбиваем мяч на проезжую часть переулка под грузовики, мячик испускает дух. Совсем стемнело.

      Когда уходил он, зажавши кашель,

      двор понял, какой он больной.

      Он шел,

      обернувшись к темени нашей

      незапятнанной белой спиной.

      …………………………………….

      Андрюша,

      в Париже ты вспомнишь ту жижу,

      в поспешной могиле чужой.

      Ты вспомнишь не урок —

                              Щипок-переулок.

      А вдруг прилетишь домой!

      Прости, если поздно. Лежи, если рано.

      Не знаем твоих тревог.

      Пока ж над страной трепещут экраны,

      как распятый

      твой свитерок.

      Вадим Юсов

      Лучшие годы нашей жизни

      Когда наступает необходимость вспомнить того, кто… теперь уже не обратится к тебе даже мысленно, в такие моменты возвращаешься к началу, к первой встрече: здесь человек не только появляется перед тобой впервые, но и является тебе. Может, не всегда это, не со всеми, но у меня с Андреем было так.

      Помню отчетливо узкий «предбанник» одного из мосфильмовских объединений и вписанного в эту тесноту элегантно одетого молодого человека: серый холодноватого тона костюм в мелкую клеточку, аккуратно завязанный галстук, короткая стрижка ежиком… Он был ежистый, свою ранимость защищал подчеркнутой элегантностью, холодноватой, педантичной аккуратностью.

      Потом я видел его бесконечное количество раз на съемках в какой-нибудь промасленной телогрейке и сапогах, в брезентовом дождевике или вытертом до лоска тулупе, по колени в грязи или по макушку мокрого, но облик его проявляется в памяти тем, первоявленным – продуманно строгим, демонстративно подтянутым. На него наплывает характерная деталь, которая бросилась мне в глаза во время последней нашей встречи в Милане в 1983 году. Среди заграничной

Скачать книгу