LITMIR.BIZ

      На день рождения Анны Петровны Борис подарил корзину цветов и столовый сервиз на двенадцать персон.

      – Что-то ты, буржуй, поскупился, – сказала Инна, когда они с Борей вышли на кухню. – Мог бы раскошелиться на сервизик на двадцать четыре персоны.

      В комнате сидели гости – две сестры Анны Петровны и две подруги. Большего количества людей в их доме не собиралось.

      По насмешливому тону Инны Борис понял, что прощен. Но уточнил:

      – Больше не дуешься на меня?

      – Живи, расстрига. Хотя тебе в женщинах нравится способность белое принимать за черное, – напомнила Инна, – должна тебя разочаровать. Иногда, по прошествии времени, мы все-таки различаем цвета.

      – Это следует понимать как завуалированное извинение?

      – Много хочешь.

      «Кажется, я с ним кокетничаю, – подумала Инна. – Вот новость».

      – А что луговая собачка? – спросил Борис, улыбаясь.

      – Сгинул, слава тебе господи.

      – Так уж преувеличивать не стоит.

      – Чего-чего?

      – Я вовсе не господь.

      Инна перекладывала с противня, вынутого из духовки, мясо и картофель на блюдо. Обожгла палец, засунула его в рот.

      Прошепелявила:

      – Скромность украшает… Когда больше хвалиться нечем.

      Борис стоял, прислонившись к косяку, сложив руки на груди. Улыбался и смотрел так, словно в первый разглядел Инну.

      Его последующие слова подтвердили это и повергли Инну в шок.

      – Ты похожа на породистую суку, не участвующую в воспроизводстве.

      Инна чуть не уронила блюдо.

      Борис подскочил, удержал, забрал блюдо, повинился:

      – Извини! Сука – это только половая принадлежность, ничего ругательного.

      – Ну, знаешь! – задыхалась от возмущения Инна. – Сам кобель!

      – Не отрицаю.

      – Еще бы отрицал. К тебе Танька из семнадцатой квартиры несколько раз приходила, не заставала, к нам звонила.

      Танька, бесшабашная в детстве, веселая и заводная, мальчишкам безотказная, превратилась в грязную алкоголичку, почти бомжиху. В ее квартире был притон, который соседи разгоняли, как могли, – ведь пьянчуги дом спалят. Но саму Таньку жалели: добрая душа, хоть и пропащая.

      – Я ей один раз денег дал, – говорил Борис, – вот и привязалась. С блюдом в руках, он, оправдывающийся, был нелеп и трогателен.

      Но Инна сказала сурово, после каждого слова делая паузу:

      – Твои дамы. Их статус. Моральный облик. Ко мне. Никакого. Отношения. Не имеют. Будь добр! Не втягивай.

Скачать книгу