LITMIR.BIZ

      Однажды ко мне на прием пришел бывший одноклассник. Но, к своему стыду, я не сразу узнала его. Только прочитав фамилию, записанную в медицинской карте, я присмотрелась к нему повнимательнее и с удивлением спросила: «Миша, это ты?» На что получила ответ: «Своих не узнаешь, зазналась, а я к тебе из другого конца города ехал. Неприятности у меня, Сашка, заболел, помоги, боли замучили, помирать не хочется». – «Ты что это умирать собрался, ну-ка рассказывай, что у тебя случилось».

      Пока Миша рассказывал о своей болезни, я внимательно смотрела на него. Да, годы, а может, болезнь здорово состарили его. Был он полноват, на бледно-желтых щеках явственно проступали красные точки – следы разорвавшихся кровяных сосудиков, склеры глазных белков желтые. Все говорило о том, что у Миши проблемы с печенью. Поэтому, когда он сказал, что у него хронический гепатит, я ничуть не удивилась.

      Я осмотрела его. Печень была умеренно увеличена и умеренно болезненна, селезенка тоже чуть увеличена. Ясно – гепатит во всей своей красе. Да и результаты анализов не позволяли усомниться в диагнозе.

      Миша три года назад перенес острый гепатит. Вылечился, но, видимо, не до конца. И так получилось, что когда вышел из больницы, то вскоре вынужден был уйти с работы, из своего конструкторского бюро, где работал инженером и где совсем перестали платить зарплату. Пошел работать на стройку прорабом. Работа трудная, на морозе, под дождем или зноем. Питание – сами знаете: бутерброды с чаем или банка тушенки. Частенько и выпивать приходилось: коллектив-то новый, отказываться новичку, ссылаясь на нездоровье, неудобно.

      Сначала вроде все было нормально. Но где-то через год он впервые почувствовал, что мешает тяжесть в правом подреберье, тянет, прямо душу изматывает. Потом уставать стал быстро. День только начинается, а у него уже сил нет. Пропал аппетит, после еды тошнота появлялась. Кожа желтеть стала. Каменщики подшучивали над ним: «Наш прораб-то ли загорел среди зимы, то ли от злости пожелтел». Но Мише было не до шуток. Когда он добрался наконец до врачей, ему предложили лечь в стационар. Он отказался – боялся работу оплачиваемую потерять. Начал лечиться; кажется, помогло, но потом опять боли и тошнота возобновились. Вот тут-то Миша и додумался до своего смертного приговора, а перед кончиной со мной решил проконсультироваться.

      Отругала я его за такие действия и мысли и сказала строго: «Лечить твой гепатит очень трудно, но возможно. Потребуются для этого нам обоим выдержка и терпение. Если не хочешь уходить с этой работы, то, по крайней мере, измени режим питания. Есть будешь ходить в столовую или в термосе с собой обед приносить. Никаких выпивок и попоек, пусть что хотят про тебя твои рабочие думают, а пить с ними я тебе категорически запрещаю, да и не с ними тоже. С этого дня твоим напитком станут только минеральные воды. Я твоей жене позвоню, поговорю насчет твоего питания – тебе диета. Назначенному лечению будешь следовать неукоснительно и ко мне на прием приходить регулярно. Все».

      …Недавно я встретила Мишу на улице. Он шел веселый, загорелый. «Откуда такой красивый?» – спрашиваю. «Из отпуска, в Болгарию с женой ездили», – отвечает, а сам хитро смотрит на меня. Я даже руками всплеснула: «Ты что, с ума сошел! В Болгарию… Там ведь жирное мясо, перец, вино… Опять лечиться прибежишь». – «Не волнуйся, доктор мой хороший, никаких излишеств не допускал, недозволенного не ел, не пил. Чувствую себя прекрасно. Спасибо тебе».