LITMIR.BIZ

      Когда фараон впервые после болезни созвал Совет, я отправился туда, чтобы быть вместе с Тутом. Я сел рядом с ним, но он даже не взглянул на меня. Я попытался немного развлечься, как бы заново открывая для себя главный зал, великолепие его скульптур и росписей на стенах, непохожих на те, что находились в Фивах, где искусство, подчиняясь интересам политики, прославляло фараона. Здесь же искусство служило человеку, и только в этом зале, где принимали чужеземных послов, которых надо было ошеломить, делалась некоторая уступка прежним вкусам, но даже здесь было заметно различие.

      Взглянув на трон фараона и трон его царственной супруги, стоявший справа, я понял, почему жрецы не решились еще раз посягнуть на жизнь фараона. Не только потому, что нападать на сына бога было тяжким грехом. Они создали бы опасный прецедент, чего следовало избегать любой ценой. Нападение на фараона было равнозначно нападению на саму страну, на древнюю традицию обожествлять великих царей и цариц, на государственную систему и на самих богов. Даже жрецы Амона не могли посягнуть на вершину этой пирамиды, так как это могло бы обернуться против них самих.

      Я понял, почему Эхнатон решил сохранить в тайне предполагаемое покушение Темных на его жизнь, из‑за которого он отрекся от Амона, хотя ему не стоило этого делать, ведь теперешнее положение в стране явилось следствием этого непопулярного решения.

      Я спросил себя, какую роль играла в этом царица Тейе, мать фараона.

      – Ваше величество, – раздался голос одного из вельмож, – ходят слухи, что вам безразлично, что разрушаются оросительные каналы в беднейших провинциях по берегам Священной реки.

      Эхнатон сделал нетерпеливый жест рукой, его лицо на миг исказилось от гнева, но когда он заговорил, передо мной снова был тот приветливый человек, которого я любил.

      – Я расскажу вам одну историю. Жили на свете два брата, их звали Правда и Кривда. Правда был благороден и честен, а брат его был человеком злым, он ненавидел Правду. Однажды Кривда отправился к Эннеаде[6] и начал жаловаться богам, что Правда украл у него кинжал, который якобы был настолько ценным, что на клинок пошла вся медь горы Джал, на рукоятку – все дерево Коптоса, на перевязь – шкуры всех овец Кала, а ножны были размером с воздушный колодец в пирамиде. Он попросил богов

Скачать книгу