Однажды, вернувшись с учёбы, она обнаружила на подъездной дорожке к их дому драку. Дрались двое мальчиков, судя по галстукам и нашивкам на форменных пиджаках, одноклассники её брата, Бернарда. Сам Бернард был здесь же, в центре толпы человек из пятнадцати. Виктория знала, что сегодня у братца день рождения и мама разрешила ему пригласить друзей. Утром малышка была по настоящему расстроена тем, что будет заниматься скучными уроками, в то время как обожаемый брат, семью годами старше, станет развлекаться с друзьями: уплетать пирожные, играть в приставку, скакать верхом и может мальчикам даже позволят пострелять по чучелам птиц и зайцев, в то время когда они будут скакать верхом. Ведь они уже совсем взрослые. Чего она точно не ожидала, так это того, что Берни будет сидеть верхом на одном из одноклассников и остервенело лупить его окровавленным кулаком по лицу. Кулак ходил сильно и ровно, как обучил его тренер. Остальные мальчики кричали, подбадривая именинника. Рядом стояла мама, в вечернем туалете, шляпе и перчатках. Уильям, дворецкий, так же находился неподалёку. И все они смотрели на происходящее так, будто волноваться было не о чем.
Когда школьное образование Ви подходило к концу и одноклассницы, раздавленные страхом перед выпускными экзаменами, даже задремав на перемене, уронив голову на тетрадь, подсчитывали проходной балл для поступления в университет – матушка, блистательная синьора Лаура Карретто, искренне изумилась тому, что дочь не мечтает о карьере фотомодели. Виктория была не так высока ростом, чтобы шагать по подиуму и считала, что у неё недостаточно красивые ноги. Она была тиха и застенчива. И твёрдо решила стать доктором ещё очень, очень давно. Стремление это было воспринято матерью, как экзотический каприз, но каприз не опасный и полезный. Для чего бы дочери Бертолдо Карретто иметь такой обременительный багаж знаний? Виктория знала, что стоит ей шепнуть матери, и уже через минуту, она будет лежать на шезлонге, полуголой. А вокруг будут суетиться визажисты и фотографы. Вместо этого она предпочла зубрить по ночам латынь и химию человеческого тела. В мире, к которому готовила Викторию мать, не было невозможного. Но Ви очень твёрдо помнила затаённую боль в глазах брата, когда к его разбитым рукам прикладывали лёд. Наследник семьи Карретто не должен плакать, показывать, кому бы то ни было, свои истинные чувства. Проигрывать. Именно поэтому малышка Виктория решила – у неё нет склонности к экономике и менеджменту. Но она будет рядом с братом. И сохранит его так, как сумеет.
Требования к Бернарду существенно отличались от того, что требовали от неё. Когда она возвращалась из университета, её ожидал преподаватель танцев. Не потому что Виктория плохо танцевала. Потому что в любое время суток, в любой отрезок времени она должна была делать это божественно. Берни пропадал на развивающих курсах по экономической стратегии. Когда братец не учился продавать или покупать по нужной цене всё на свете, он находился в спортзале. Или на охоте. Или на стрельбище. Виктории было девятнадцать, когда обнимая брата, она впервые ощутила под его одеждой твёрдость бронежилета. В тот же день, за чашечкой пятичасового чая, мать впервые заговорила с ней о замужестве.
Итак, Ви должна была стать женой. При этом любить своего супруга ей в обязанности совершенно не вменялось. Она должна быть верной, терпеливой, благодарной. Своевременно и качественно рожать по требованию супруга. В перерывах между потребностями супруга и пестованием наследников, вести его дом и заниматься благотворительностью, если домашние дела совсем прискучат. Виктория навсегда запомнила, как дрожали у неё руки. Как мелкая вибрация тела, которую она не могла сдержать, становилась заметна по волнам чая в тонкой, фарфоровой чашке, что сжимала она похолодевшими пальцами. Девушка подняла глаза на мать и не решилась перечить. Не потому что боялась матери. Потому что знала, что это бесполезно. У Лауры Карретто была безупречная укладка и маникюр, естественности её макияжа и подтянутости фигуры позавидовали бы лесные феи, никогда не слыхавшие о материнстве и женском алкоголизме. В тот день Виктория впервые ощутила, насколько ужасает её будущее, в котором она повторит судьбу матери. Судьбу разочарованной во всём на свете женщины. Которая, если и любила кого-то в своей жизни, то детей. И дети скорее верили в это, чем чувствовали. Внизу, за кованной решёткой балкона, в безупречно английском парке, щебетали птицы. Ветер трогал орхидеи в изящной цветочной композиции на столике между ними. Виктория запомнила, как одинаково ровно они держали спину. Как безупречно, будто в зеркальном отражении, были скрещены их лодыжки. Мать говорила о том, что через год Викторию станут выводить в свет и знакомить с мужчинами, на банковских счетах которых достаточно денег, чтобы быть полезными её отцу. Дома, в Генуе. Возможно, она не выйдет замуж ни за одного из них. Но желать её и иметь в виду в матримониальных планах своих семей должен каждый. Дочь
Скачать книгу
