LITMIR.BIZ

      К вечеру, словно на картинах Монэ, воздух вобрал в себя последние блики солнца.

      Накатила мгла.

      Налетели комары.

      Я представил себе лица граждан страны – чуть ли не в каждой семье резервист…

      Колотилось сердце.

      Из Газы выпрыгнула ракета, за ней – другая, а через семь минут три одновременно…

      После полуночи Газу затрясло. Небо покрылось густым серым дымом.

      Не было чувством жалости к врагу; беспокоила мысль: "Только бы бомбы падали куда надо, только бы ненароком не разворотить не тот дом, не тот подвал, не ту площадь".

      Через четверть часа в мир вернулась тишина – округлая, мягкая, тёплая.

      Воздух очистился от дыма и пыли.

      Вновь выглянула луна и, немного выждав, расслабленно опрокинулась набок.

      Слипались глаза.

      Клонило ко сну.

      Я оглядел сиротливо лежавший на земле спальный мешок, но спохватился – в любую минуту это может повториться…

      Боец Николай принялся за стихи:

      Я спросил Николая:

      – Чем занимаешься обычно?

      – Фотографирую. Для заработка – снимаю свадьбы, похороны. Для души – отражённую в луже луну или…

      – Скоро осень, – сказал я. – С дождями и лужами.

      На землю легла узкая тень – подошёл Гилад и присел рядом.

      – Уличные бои – штука жуткая, – почесывая рыжую бородку, заговорил он. – Может лопнуть сердце, да? Можно потерять всего себя, да?

      Я посмотрел на впалые щёки Гилада.

      – Да? – повторил Гилад.

      Я постучал по деревянному ящику от патронов и напомнил о майоре из новеллы Хэмингуэйя "В чужой стране": "Если уж человеку суждено всё терять, …он должен найти то, чего нельзя потерять".

      – А что именно потерять нельзя, майор сообщил?

      Гилад усмехнулся:

      Я развёл руками.