LITMIR.BIZ

      Пролог

      Десять лет назад

      Дарья подошла к палате и прислонилась лбом к двери. Руки и подбородок дрожали, хотелось выть, упасть на землю и закричать так, чтобы все пациенты этой клиники сбежались. Да и врачи тоже – пусть свяжут ее, скрутят и поместят в палату. Только не к нему.

      Только не к Давиду!

      Его отец подошел ближе:

      – Ну же, заходи, – прошептал он.

      Даша дернула за ручку и вошла. Посмотрев на мужчину, которого любила всю свою сознательную жизнь, девушка вымученно улыбнулась и спросила:

      – Ну ты как?

      Странный вопрос, конечно. Она и сама видела, как он. Хреново, если обойтись приличным лексиконом. Голова забинтована, отец Давида сказал, что черепно-мозговая травма, рука в гипсе, нога на вытяжке, но самое главное не это, а спина, позвоночник! Вот что сильно пострадало при аварии.

      – Плохо, Даш, очень плохо.

      Девушка кивнула, почему-то именно в этот момент у неё наконец-то расслабились руки, и теперь они повисли вдоль туловища, как ветки ее любимого дерева – ивы.

      – Главное, что жив… – зачем-то сказала она.

      Ведь понимала, что не только это главное.

      – Жив, но я инвалид. Ходить не смогу, даже сидеть не смогу.

      Она кивнула. Его отец уже сообщил ей об этом.

      – Шанса встать нет.

      Она, не в силах смотреть на него, опустила взгляд в пол. Главное – не реветь, держаться. Потом все выплачет. Потом. Вечером, когда останется одна.

      – Я думаю, что тебе лучше прямо сейчас уйти, – продолжил он.

      Даша посмотрела на него. Если бы Давид сейчас был здоров, он бы взъерошил рукой волосы и, может, даже подмигнул ей.

      – Зачем тебе инвалид? Ты красивая девочка, найдешь себе еще здорового мужчину, и будет у вас семья, о которой ты мне когда-то рассказывала. А я… я уже почти овощ. Даже руками не могу пошевелить.

      Она опять кивнула и уже не сдержалась:

      – Ты прав, Дав. Я мечтаю иметь совсем другую семью. И инвалид мне там совсем не нужен.

      Вот сейчас она улыбнулась по-настоящему! И посмотрела прямо ему в глаза.

      Да, Давид, не ожидал от нее такого ответа. Ведь она его любила! Он знал, что она его любит больше всего на свете! Да и он ее!

      Только теперь получалось, что ее любовь треснула, раскололась как грецкий орех и внутри оказалась пустой, даже червивой.

      – Прощай, любимый! – выдохнула она, развернулась и вышла из палаты.

      За дверью ее ждал его отец:

      – Ну что? Он признался тебе?

      – Да, – тихо призналась девушка, погладила несостоявшегося свекра по лацкану пиджака и спросила: – Вы же за ним присмотрите, правда?