LITMIR.BIZ

Скачать книгу

type="note">[48] ни одна перед ним на устоит! Купидон у него на посылках.

      – А вы об этом Кшисе скажите, мне материя эта незнакома, – сказала Бася и, обернувшись к панне Дрогоёвской, позвала: – Кшися! Кшися! Иди сюда, я что-то тебе скажу!

      – Вот я! – отвечала панна Дрогоёвская.

      – Пан Заглоба говорит, что ни одна особа перед Кетлингом не устоит, глядеть на него опасно. Я смотрю, и как будто бы ничего, а ты?

      – Бася! Бася! – строго, словно читая мораль, произнесла Кшися.

      – Признавайся, нравится он тебе?

      – Опомнись! Знай меру! И не болтай всякий вздор, пан Кетлинг идет сюда.

      Кшися не успела еще и сесть, как Кетлинг приблизился и спросил:

      – Смею ли я сим славным обществом насладиться?

      – Милости просим! – отвечала панна Езёрковская.

      – Тогда спрошу смелее – о чем шла речь?

      – О любви! – выпалила, не задумываясь, Бася.

      Кетлинг сел рядом с Кшисей. Минуту они молчали, потому что Кшися, обычно умевшая поддержать беседу и светский тон, в присутствии этого рыцаря как-то странно робела. Наконец он сказал:

      – Правда ли, разговор шел о столь возвышенном предмете?..

      – Да! – тихим голосом отвечала панна Дрогоёвская.

      – Я был бы счастлив услышать ваши мысли на сей счет, сударыня.

      – Простите, сударь, мне и смелости, и ума на такой ответ не хватит. Тут, пожалуй, за вами первое слово.

      – Кшися права! – вмешался Заглоба. – Говори же.

      – Ну что же, спрашивайте, сударыня! – отвечал Кетлинг.

      Он устремил взор к небесам, задумался, а потом, не дожидаясь вопросов, заговорил тихо, словно сам с собою беседуя:

      – Любовь – тяжкое бремя: свободного она делает рабом. Как птица, пронзенная стрелой, падает к ногам охотника, так и человек, сраженный любовью, припадает к стопам любимой. Любовь – это увечье, человек как слепец: кроме нее, ничего вокруг не видит…

      Любовь – это грусть, ведь когда еще мы проливаем столько слез и вздыхаем так тяжко? Кто полюбил, тому на ум нейдут ни наряды, ни танцы, ни охота, ни игра в кости; он часами сидит, обняв колени, и тоскует так тяжко, будто близкого друга лишился.

      Любовь – это болезнь, ведь влюбленный бледен лицом, под глазами у него тени, в руках дрожь, он худ, помышляет о смерти или бродит как безумный, с нечесаными кудрями, сто раз на песке милое имя пишет, а когда имя сдует ветер, говорит: «Несчастье!..» – и заплакать готов…

      Тут Кетлинг на мгновенье умолк. Кто-нибудь сказал бы, что он погрузился в раздумья. Кшися слушала его слова, как музыку, всей душой. Ее оттененные темным пушком губы были приоткрыты, а очи устремлены на рыцаря. Волосы лезли Баське на глаза, трудно было догадаться, о чем она думает; но она тоже молчала.

      Вдруг пан Заглоба громко зевнул, засопев, вытянул ноги и сказал:

      – Из такой любви шубы не сошьешь!..

      – И все же, – продолжал снова рыцарь, – хотя любить – тяжкий труд, без любви еще тяжелее на свете; что тому роскошь, слава, богатства, драгоценности

Скачать книгу