LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      – Дозвольте мне, барышня! Мне, мне дозвольте! Одну маленькую дозу-дозоньку? – он тянет ко мне сухие длинные руки, затянутые мутной плёнкой глаза молят о помощи. – Разве ж я не достоин? Разве ж я хуже? Чем я провинился, барышня? Позвольте и мне хотя бы чуть-чуть, капельку, крошечку, крохотулечку… счастья!

      Я просыпаюсь. Сквозь окно сочится серый свет. На улице дождь. Ничего нового. Дождь в нашем городе идёт всегда. Если капает лениво, то его предпочитают не замечать, не удостаивая даже словом «изморось». Говорят просто: «Хорошая погода».

      Во вселенной Стругацких существовал похожий город. В нём тоже всегда шли дожди. Представился Гера с его кривой улыбкой. «Молодец, девочка, правильно говоришь! Вселенная! У настоящих писателей всегда так. Написанное переплетается между собой: идеи, мысли, герои, места. Они всегда демиурги, настоящие писатели. Есть и другие. У тех просто книги».

      Виски заломило. Не могу думать о нём, не могу. Слишком больно. Начинаю вспоминать. В том, сотворённом братьями городе, жили мокрецы из-за которых дожди не хотели останавливаться. Кто принёс дожди в наш город? Быть может, люди, отрицающие счастье? Люди, которых боготворит Гера? Кажется, мокрецы были неплохими. Просто другими. За это их и невзлюбили, как не любят и боятся отличных от себя.

      – Нет, надо линять отсюда, – говорит Катя, раскрывая огромный красно-жёлтый зонт. – У меня уже суставы пухнут. Видишь, как иду враскоряку?

      Мне хочется сказать, что всё дело в туфлях на высоченном каблуке, что если бы я надела такие, то ноги мои завязались бы в узел, я бы рухнула на землю да так и осталась лежать на мокром холодном асфальте, уставясь в мрачное небо и думая о том, что там, наверху. Впрочем, она не поймёт. Она – не Гера.

      – Сегодня Никитиха с отпуска выходит! – продолжает Катя. – Орать начнёт как пришибленная: «Еле шевелитесь! На ходу спите! Товар портите!»

      Не люблю свою работу. Терплю её как данность, потому что хочу есть, пить, платить за крышу над головой и ни от кого не зависеть. Если у тебя нет нормального образования, то место тебе или за прилавком, или на заводе. Иного в городе нет. Я предпочла завод. Там нужно просто стоять у конвейера, быстро-быстро собирать коробочки и упаковывать в них прозрачные бутылочки с ароматными жидкостями.

      Я – бухгалтер, но это ровным счётом ничего не значит. Бухгалтеров сегодня как собак нерезаных, и пока я в течение многих лет пинала балду, другие нарабатывали необходимый опыт или брали вожделенную вакансию нахрапом. Не исключаю и обычное кумовство. Я так не умею, очень жаль.

      – Вам тридцать два года. Вы не замужем?

      – Нет.

      – Не собираетесь? Часики-то тикают.

      – При чём здесь мои часики?

      – При том, что мы вас возьмём, вы вникните в процесс, потом выйдете замуж, родите ребёнка, уйдёте в декрет, а нам находи нового человека, обучай… вы планируете детей?

      – Я не знаю.

      – Как можно не знать? Ну, а вот выйдете вы из декрета, так ребёнок болеть начнёт. Что же это за работа получится? К тому же и опыта у вас никакого. В вашем-то возрасте.

      – …

      – Хорошо. Кем вы себя видите через пять лет?

      Типичный разговор с типичным кадровиком. Ой, извините, с HR-специалистом. Сегодня так любят подражать Западу, наводя лоск иностранными словами, оставаясь внутри всё той же старой, не всегда приятной системой.

      Год назад я смогла бы ответить, кем я себя вижу: заботливой женой, счастливой мамой, успешной писательницей. Сегодня молчу. Не складывается моего будущего без Геры. Разве что последний пункт, но и он какой-то безрадостный, посеревший.

      Катя – овощевод или овощевед. Ради этой нехитрой профессии она отучилась два с половиной года в местном училище. Ей предлагали работу по специальности, но далеко и вахтой. Катя не может. У неё дочка и больше никого на целом свете.

      – Барышня! Барышня! Копеечку подайте! На хлебушек! – на ступеньках магазина сидит старик из моего сна.

      Теперь я его вспомнила. Он и год назад сидел здесь, потом пропал. Теперь вот приснился и появился снова. Мы шли тогда с Герой. Старик тянул руки, и Гера сунул в крючковатые пальцы полтинник.

      – Зачем? – спросила я. – Ты же знаешь, что это на водку, а не на хлеб? Я видела, как он пьёт в подворотне. Он каждый день, наверное, пьёт. А ты поощряешь!

      Гера посмотрел на меня долгим взглядом. Он всегда так смотрел, пытаясь понять, стоит ли мне объяснять очевидное. Вдруг не пойму.

      – Что ты предлагаешь? Взять его в охапку, поместить в реабилитационный центр, умыть, одеть, дать работу? У тебя есть на это силы? Деньги? Да и хочет ли он сам этого? Скорее всего он даже не может вылечиться. Слишком поздно.

      Тогда я сказала, что своим полтинником Гера внёс вклад в убийство человека.

      – Да брось ты, – отмахнулся он. – Он без меня встал на путь самоуничтожения, с которого не свернуть. Посмотри на ситуацию с другой стороны. Вот сидит он сейчас, мучается похмельем, страдает. Потом насобирает на опохмел,

Скачать книгу