LITMIR.BIZ

      «Вороны. Птицы – предвестницы беды».

      Когда отец Марии вернулся с того последнего рейса, у него тряслись руки. Он заперся в кабинете и отказывался принимать пищу. Новости о злоключениях поезда уже распространились по городу, слухи расходились кругами и множились. Экономка сообщила, что на улицах только об этом и говорят. Но с губ отца не слетело ни одного слова.

      Через день после его возвращения у дверей появились люди из компании, в своих черных сюртуках похожие на похоронных агентов. Мария спряталась за дверью, когда мать выманила отца из кабинета. Служащие компании разговаривали с ним, понизив голоса. Она разобрала только обрывки фраз: «Просчет… ошибка… перенапряжение…»

      Когда люди в черном ушли, отец вернулся в кабинет, но мать еще долго сидела у огня. Потом она сказала подошедшей Марии, не глядя на нее:

      – Это все из-за его безответственности.

      Мария помнит, как стояла, оцепенев от изумления, а мать все не унималась.

      – Они говорят, что дело в стекле. Стекло было плохое. Твой отец потратил на него столько времени, но оно оказалось некачественным. Потрескалось. – Мать обернулась к дочери. – Оно должно было всех защитить, а на деле само впустило зло в поезд.

      Мать стиснула свою Библию в кожаном переплете, до крови кусая обветренные губы.

      – Он не безответственный, – возразила Мария. – Эти люди ошибаются.

      Ее охватила ярость, какой она никогда прежде не испытывала. Она едва одолела жгучее желание ударить кулаком по стеклянной столешнице или разбить зеркало, отражавшее безжизненные черты матери и ее собственное лицо, побелевшее от злости.

      – Я говорила ему, что от этого места нет защиты, – продолжала мать тусклым голосом. – Но он не слушал. Не понимал, что это место проклято Богом и попавшим туда душам нет и не может быть спасения. Это падшие, проклятые души. И он сам будет проклят в первую голову.

      И мать оказалась права, как обычно. Не прошло и недели, как Мария нашла отца навалившимся на стол в его кабинете. Врач сказал: сердечный приступ. Отец напряженно трудился, не заботился о здоровье, и вдобавок все эти потрясения – слишком много для одного человека. И ничего уже нельзя было сделать.

      На Марию накатывает тошнота. Невыносимо смотреть на происходящее.