Он ведёт меня - Уолтер Дж. Чишек

Скачать книгу

принимая каждое мгновение каждого дня в свете этой истины, стараться, насколько возможно, помнить о ней в каждой ситуации, сделать ее единственным правилом, направляющим каждый наш шаг, единственным нашим стремлением, – это значит познать наконец подлинную радость и душевный покой, исходящий из уверенности в том, что мы всегда и во всем стремимся творить волю Божию – единственное, ради чего мы, в конечном счете, существуем и сотворены. Человек не может желать большего покоя, не может познать большей ясности.

      Глава четвертая

      Арест и заключение

      22 июня 1941 г. Германия начала «молниеносную войну» («блицкриг») с Россией; Советский Союз немедленно объявил войну. В ту же ночь, в три часа утра, сотрудники НКВД явились в наши бараки в Теплой Горе. Нас с отцом Нестровым, а также наших товарищей по комнате Фухса, Валерия и Яноча увели под дулом пистолета как немецких шпионов. В ту ночь на лесозаготовках были арестованы сотни людей. Всю ночь нас продержали в Чусовом, а затем под строгим конвоем перевезли на поезде в пермскую областную тюрьму. Там меня сфотографировали в профиль и анфас – обычная тюремная процедура, – остригли, избавили от вшей и поместили в большую камеру, вероятно, около девяти метров длиной и столько же шириной. Утром, когда я туда попал, в камере было пять человек; к вечеру там толпилось больше сотни. Под угрозой германского вторжения советские арестовывали, казалось, всякого, на кого могло пасть хоть малейшее подозрение. Здесь были учителя, простые рабочие, рядовые госслужащие, юристы, несколько солдат – казалось, практически все, кого только можно было заподозрить в неблагонадежности.

      Мы с отцом Нестровым всегда знали, что однажды нас могут арестовать; бывало, мы даже обсуждали возможность нашего ареста. Однако, когда нас и в самом деле арестовали, все произошло так быстро, что казалось нереальным. Я не мог поверить, что это действительно происходит. Я был ошеломлен и сбит с толку. Мой рассудок был просто не в состоянии воспринять происходящее, особенно полную потерю свободы и мгновенное лишение всех прав и любой возможности обратиться за помощью. Невозможно было спорить, доказывать свою невиновность, сказать кому-то, что это ошибка. Органам было дано задание; эти люди только выполняли свою работу. Они просто сгоняли нас, как скот: им нужно было определенное количество голов. Они не хотели слышать никаких возражений, были не в настроении спорить и окончательно и бесцеремонно отметали все вопросы о правах и невиновности, попросту не обращая на них внимания.

      То, что я испытал тогда, невозможно точно описать. Каждый, кого когда-либо арестовывали по ошибке или хоть раз продержали всю ночь в заключении, поймет, о чем я говорю, но я не могу найти слов, чтобы верно передать то потрясение, как эмоциональное, так и физическое, которое человек испытывает в подобной ситуации. Возможно, чтобы описать это чувство одним словом, лучше всего подходит выражение «беспомощность», и все же каким бледным и слабым кажется это

Скачать книгу