LITMIR.BIZ

      Введение

      Когда при распаде Советского Союза республики Центральной Азии вышли на мировую арену, внешний мир с этим регионом был практически не знаком. Его сложная современная история разворачивалась вдали от чужих глаз, о том, что там происходило, мало кто слышал, а источники информации скрывались за семью печатями. В мире было мало специалистов по этому региону, а сторонние наблюдатели с трудом находили способы разобраться в этой теме. Первоначально новые государства показались внешнему миру искусственными, слабыми, лишенными какой бы то ни было истории или легитимности и – в перспективе – шаткими и нестабильными. Пытаясь осмыслить непонятные им текущие события, политические комментаторы ссылались на прошлое: чтобы понять, что за государства там появились, использовались клишированные представления о Великом шелковом пути и Большой игре; самым же простым инструментом оказалась экзотизация. Заметки о Центральной Азии рисовали в воображении картинку с бескрайними холмистыми пастбищами, по которым на лошадях скачут кочевники, со средневековыми минаретами и куполами и с местными жителями, облаченными в национальные костюмы. По правде сказать, подобный феномен экзотизации характерен не только для Запада. Японский документальный фильм 1980-х годов тоже представлял этот регион в экзотическом свете, и в нем были неспешные эпизоды с верблюдами, бредущими по пустыням под музыку Китаро в стиле нью-эйдж. Сегодня Синьцзян – экзотическое направление внутреннего туризма для самих китайцев, а для мусульманского мира в широком смысле названия Самарканд и Бухара полны ассоциаций со средневековым величием и роскошью, опять же, никак не связанных с современностью. В лучшем случае такого рода представления романтизируют Центральную Азию и лишают ее исторического измерения. В худшем случае превращают этот регион в чистый лист, на котором кто угодно может написать все, что ему заблагорассудится. В Центральной Азии снимали несколько голливудских боевиков, в которых фигурировали довольно сомнительные персонажи, а в 2006 году – фильм «Борат», где британский комик Саша Барон Коэн исполняет роль вымышленного авторами казахского репортера, отправившегося в Соединенные Штаты, чтобы продемонстрировать наивность и легковерие жителей западного мира. Однако Казахстан, представленный в фильме, не имеет ничего общего с реальной страной. Сцены, где действие якобы разворачивается в Казахстане, вообще снимались в Румынии, да и в целом фильм создает не имеющий никакого отношения к действительности образ страны. Для Коэна Казахстан в фильме – просто воплощение экзотики, чего-то непостижимого, инакового.

      Не исключено, что в какой-то степени это было неизбежно. На протяжении большей части периода Нового времени Центральная Азия была скрыта от внешнего мира. Территорию Евразии весь XIX век делили между собой две соседние империи – Россия и Китай. На политической карте мира Россия и Китай выглядели цельными объектами. Их легко было представлять как нечто однородное, а не как разнородные имперские территории, каковыми они, по сути, являлись. Ровно так все это и воспринималось. На протяжении почти всей истории Советского Союза для внешнего мира все его территории были Россией. Когда я впервые отправился в Вашингтон, я удивился, увидев в метро указатель с надписью «Русское [или российское] посольство». Шел 1984 год, и холодная война становилась все напряженнее, а американские институты – не говоря уже об американской общественности – даже не отличали Россию от Советского Союза и не обращали внимания на многонациональный характер своего главного противника. Что до Синьцзяна, то он был, пожалуй, еще более невидимым и считался некоей полузагадочной (и экзотической) частью страны, именуемой Китаем. При этом и в самих-то этих неблизких империях Центральная Азия располагалась где-то на задворках,

Скачать книгу