LITMIR.BIZ

      А тогда, между тем, существовала реальная угроза прекращения моей трудовой банковской деятельности.

      Мы уже знали, что наш «ИМПЭКСБАНК» купил австрийский «Райффайзенбанк».

      Руководство банка, не желая работать в объединенном банке на предлагаемых должностях, с понижением на одну-две позиции, активно искало себе новые места в других российских банках.

      Контроль ослаб, и офисный народ большую часть рабочего времени только изображал деятельность. Неопределенность в перспективе дальнейшего трудоустройства, как Дамоклов меч, маячила перед каждым сотрудником банка.

      Я чувствовал, что австрийское начальство не захочет активно сотрудничать с министерством обороны, МЧС и оборонными предприятиями России, продолжать развитие зарплатных проектов и обслуживание жилищных сертификатов военнослужащих, кредитование «оборонки» и т.д. А это были основные задачи нашего управления внешних связей, где я был заместителем начальника.

      К сожалению, так и получилось, хотя должность ведущего специалиста в отделе продаж при переводе в «Райффайзенбанк» мне все же выделили.

      О чем вспомнил, что когда-то врезалось в память, что подтверждается фотографиями, статьями или публикациями, то и получило здесь свое письменное отражение.

      В последующем только что-то исправлял и добавлял…

      2007г. За рабочим столом. «Мемуары» почти завершены…

      Вид из моего окна на здание МИД.

      Центральный холл нашего банка.

      Туманное далёко…

      Одним из самых первых отрывочных и неясных воспоминаний из моего далекого-далекого детства всплывает такая картина.

      Мы тогда жили в г. Геническе на улице Петровского, д.86

      .

      2012 год. Фасад дома не изменился. Только забор новый.

      Папа и мама в голодные и бедные послевоенные годы при финансовой поддержке своих родителей как-то смогли купить по этому адресу полдома (маленькая верандочка, коридор, две комнаты, общий туалет во дворе).

      Там мы проживали до 1959 года, когда уже они построили большой дом в переулке Махарадзе, д.3.

      В средней комнате прямо у окна стоит швейная машинка. Рядом справа в углу стол. На нем – большая съемная столешница, которую мама использовала для раскладывания бумажных лекал при раскрое ткани и глажки больших участков сшитых предметов одежды.

      Я, еще совсем маленький (год-полтора), с пустыми катушками из-под ниток, в качестве игрушек, обложенный со всех сторон большими пуховыми подушками, чтобы не свалиться вниз, сижу у стенки на столе.

      Непрерывно работает машинка, на которой до позднего вечера мама строчит многочисленные швы, создавая произведения «от кутюр» для местного городского начальства, и почти всегда что-то тихонько под настроение напевает.

      Одна из маминых песен врезалась в память навсегда.

      Вот пара ее куплетов:

      «Нiчь яка мiсячна, зоряна, ясная,

      Видно, хочь голки збирай.

      Вийды, коханая, працею зморена

      Хочь на хвилиночку в гай.

      Ты ж не лякайся, що нiженькi босii

      Вступлять в холодну росу.

      Я ж тебе, серденько, аж до хатиноньки

      Сам на руках вiднесу…»

      Я, естественно, из этой песни не понимал ни одного слова, но очень лиричный и печальный характер ее мелодии уже тогда как-то обостренно воспринимался моим детским пробуждающимся сознанием…

      Повзрослев, под этим

Скачать книгу