Бельгийский лабиринт - Истендал Герт ван Национальная история

Скачать книгу

бытующих в Бельгии языков. На практике это означало свободу для французского, а нидерландский допускался к применению крайне умеренно, с большой неохотой. После 1830 года суд сразу же начал офранцуживаться, прежде всего в Брюсселе, медленнее – во фламандских провинциях. Наблюдалась следующая тенденция: чем дальше находилась судебная палата от простого бюргера, тем быстрее осуществлялось ее офранцуживание. Согласно нашей выдающейся конституции, судьи должны были быть независимыми. Но что пользы от этого, если они судят на французском, а вы ни слова не знаете на этом языке? На практике сплошь и рядом именно так и происходило. Находились даже судьи, которые воспринимали как оскорбление, когда защитительная речь оглашалась по-нидерландски. В этом случае так называемое языковое принуждение, установленное Вильгельмом, являлось своего рода гарантией для простого человека, вошедшего в соприкосновение с судом. Во имя свободы и прогресса либеральная Бельгия адаптировала систему несравненно более отсталую, чем брабантская средневековая хартия вольностей, которую воскресили при присоединении страны к Франции; согласно этой хартии, судебный процесс полагалось обязательно вести на языке обвиняемого.

      Нельзя упрекать неграмотных фламандцев, живших в 1830 году, в близорукой и острой неприязни к голландскому. Им нужен был не голландский, а фламандский, получили же они беспощадное притеснение фламандского языка, столь для них дорогого. Языковая политика Вильгельма опережала время на целое столетие. Лишь в 1930 году мы снова получим законы о языке, которые под звуки фанфар были растоптаны в 1830 году.

      Первые робкие попытки в этой области были предприняты в 1873 году в виде закона Кореманса о применении языка в уголовных делах. Немало судей саботировали новый закон умелым перетолкованием. Важным аргументом против этого первого закона о языке послужило то, что никто не возражал против ведения процесса на французском; более того, сами стороны добровольно выбирали французский как язык судопроизводства. Высокомерие, с которым франкофоны плевали на законы о языке и поддерживали неразбериху, называя свободой по сути дела бессовестный нажим, проявляющийся в форме «одностороннего двуязычия», сохраняется в спорах о языке до сих пор.

      Фламандское националистическое движение в XIX веке представляет собой мозаику из фигур мелких и крупных интеллектуалов, плохих писателей, либералов, пасторов, капелланов. Оно политически разобщено и наивно. Его исходная позиция очень слаба: всего лишь двуязычие для Фландрии, в то время как франкофонам дозволяется выдвигать самые сумасбродные требования.

      Фламандским движением было создано дутое прошлое исходя из краткого славного периода существования графства Фландрия в XIV веке. Отсюда как реакция на французский государственный аппарат Бельгии возникло понятие Фландрия, в которое вопреки истории включались также Брабант и Лимбург. До 1830 года это было бы невозможно себе представить: ведь Фландрия – производное от Бельгии.

Скачать книгу