Последняя утопия. Права человека в истории - Сэмюэл Мойн Библиотека журнала «Неприкосновенный Запас»

Скачать книгу

списка прав, а также Шарля Малика и самой Элеоноры Рузвельт112.

      Хотя двадцать лет спустя франко-еврейский юрист Рене Кассен был удостоен Нобелевской премии мира, в настоящее время мы знаем, что вклад этого центрального европейского эксперта, участвовавшего в разработке проекта декларации, меркнет на фоне вкладов других участников113. Кассен, выдающийся человек, которого, впрочем, трудно назвать глубоким мыслителем, начал свою агитацию за более гуманный послевоенный порядок, основанный на правах, еще осенью 1941 года, на совещании союзников, состоявшемся в лондонском Сент-Джеймсском дворце, где он представлял свою оккупированную страну как патриот и гуманист. К тому моменту он горячо обличал тоталитаризм, используя папские образы гипертрофированно разросшегося государства, противовесом которому представали нерушимые права личности. В первые послевоенные годы Кассен возглавлял Всемирный еврейский союз (Alliance Israélite Universelle), известную франко-еврейскую правозащитную организацию, вместе с которой разделял быстро утвердившуюся риторику универсальной жертвенности тех, кто пострадал от нацизма. Как бы то ни было, следуя традициям французского республиканизма, он в целом был готов согласиться с коммунитаристскими установками своих коллег по редакционному комитету114.

      Шарль Малик был, пожалуй, ключевой фигурой в переговорах, предшествовавших обнародованию Всеобщей декларации. Прежде чем стать выдающимся дипломатом, этот ливанский христианин, который в нацистские годы учился у Мартина Хайдеггера, защитил диссертацию в Гарвардском университете. После войны Малик обратился к идеологии христианского персонализма, которая поддерживала его твердые антикоммунистические убеждения и надежды на светлое христианское будущее как для Ближнего Востока, так и для всего мира. Благодаря именно ему «человеческая личность» («human person») Маритена стала главным протагонистом Всеобщей декларации. По словам Эдварда Саида, его родственника, который благоговейно внимал Малику в те годы – по крайней мере, до тех пор, пока его не отвратил христианский антикоммунизм наставника, – Малик полагал, что превознесение личного достоинства и личных прав повлечет за собой не слияние всех мировоззрений воедино, а «столкновение цивилизаций, войну между Востоком и Западом, коммунизмом и свободой, христианством и всеми прочими, менее значительными религиями»115.

      В свете современных веяний глобалистские и поликультурные истоки Всеобщей декларации легко можно переоценить и преувеличить. Разумеется, не вызывает споров, что перечень пунктов, внесенных в декларацию, был основан на национальных конституциях со всего мира, в том числе, что особенно примечательно, латиноамериканских; однако сами эти документы с давних времен отражали, прежде всего, распространенность европейских практик. Обсуждения прав человека в рамках местного конституционализма и вытекающие из них

Скачать книгу

<p>112</p>

Общий обзор этого сюжета см. в моей статье: Moyn S. Personalism, Community, and the Origins of Human Rights // Hoffmann S.‐L. (Ed.) A History of Human Rights in the Twentieth Century. Cambridge: Cambridge University Press, 2010. О Рузвельт см.: Glendon M. A. A World Made New: Eleanor Roosevelt and the Universal Declaration of Human Rights; о Хамфри см.: Curle С. Т. Humanité: John Humphrey’s Alternative Account of Human Rights. Toronto: University of Toronto Press, 2007.

<p>113</p>

В качестве образчика литературы, склонной приписывать создание Декларации одному человеку, см.: Hobbins A. J. René Cassin and the Daughter of Time: The First Draft of the Universal Declaration of Human Rights // Fontanus. 1989. Vol. 2. P. 7–26.

<p>114</p>

В своих сочинениях Кассен напрямую цитирует энциклику Пия XII Summi Pontificatus. См.: Cassin R. L’ État-Léviathan contre l’homme et la communauté humaine // Nouveaux cahiers. 1940. April; репринт: Idem. La pensée et l’action. Paris: F. Lalou, 1972. Не исключено, что в случае этого деятеля риторика человеческой личности (human person) сохраняла определенную связь с более старыми и в основном отвергнутыми неокантианскими идеями рубежа XIX и XX веков. O деятельности Кассена см.: Agi M. René Cassin, fantassin des droits de l’homme. Paris: Plon, 1979; Pateyron E. La contribution française à la rédaction de la Déclaration universelle des droits de l’homme: René Cassin et la Commission consultative des droits de l’homme. Paris: La Documentation française, 1998; Winter J. M. Dreams of Peace and Freedom: Utopian Moments in the Twentieth Century. New Haven, CT: Yale University Press, 2006. Chap. 2. Специфика воззрений Кассена той поры представлена в его работах, см.: Cassin R. The United Nations and Human Rights // Free World. 1946. September. Vol. 12. № 2. P. 16–19; Idem. The UN Fights for Human Rights // United World. 1947. May. Vol. 1. № 4. P. 46–48; Idem. La Déclaration Universelle des Droits de l’Homme // Évidences. 1949. Vol. 1. См. также его мемуары: Cassin R. La pensée et l’action. Библиографию трудов Кассена, а также воспоминания о нем см. в специальном номере журнала Revue des droits de l’homme за декабрь 1985 года.

<p>115</p>

Said E. Out of Place. New York: Alfred A. Knopf, 1999. P. 265. Серьезное изучение наследия Малика остается пока делом будущего, хотя кое-что можно почитать уже сегодня. См., например, очень информативную книгу: Choueri R. Charles Malek: Discours, droits de l’homme, et ONU. Beirut: Éditions Felix Beryte, 1998. В частности, в этой работе подчеркивается религиозность Малика и его лояльность американской миссионерской традиции, лежавшей в основе деятельности Американского университета в Бейруте, где он учился, а потом и преподавал. См. также наиболее масштабную и публичную демонстрацию его приверженности христианскому персонализму: E/CN.4/SR.14.1947, особенно P. 3–4.