Дневники - Елена Щербакова

Скачать книгу

е, только делаю вид, что живу с ней. Просто нам некуда деваться. Мы с ней, можно сказать, разведены. И даже не разговариваем, хотя одна крыша над головой и один сын, Андрей. Спим мы давно отдельно и едим отдельно. И я знаю, мне некуда идти и ей больше некуда идти из этого жалкого дома. Вот так и живём. Ненавижу. Но что делать, приходится всё-таки жить. Иногда она ворчит на меня, что я занят ничтожным делом: сижу в интернете и пишу песни, и вся жизнь моя ничтожна. И я только вздыхаю, вспоминаю своих друзей, которые тоже терпят разбитую семейную жизнь. Будто всей любви хватает на четыре года, пока родится ребёнок и чуть подрастёт, а потом начинается ненависть, спор и позор. Хорошо, что рождаются дети, но и с ними часто начинается нищета. Куда катимся?

      У меня часто бессонница. Я смотрю на ночное небо. Но оно не успокаивает меня, а только настораживает. Кажется, в темноте живёт какой-то вор, который крадёт мою жизнь. Почему, почему, почему?..

      Я устал от постоянных коллажей роботов. Они насилуют меня, подвергают мозговой атаке, и мне становится душно, я задыхаюсь и опять смотрю в ночное небо. Я думаю, что-то произойдёт сегодня ночью, о чём никто не знает. Это тайна.

2

      – Надо помолиться, сходить в монастырь, – сказал мне Слава, – в Донском монастыре я всегда освящаю кулич и пасху. А сейчас сходим туда вместе с тобой. Это ты моя Муза, ради которой я пишу песни. Моя Елена! Я хочу с тобой быть обмоленным.

      Яркий «причёсанный» Ленинский проспект Юго-Западного административного округа кончился, и мы зашли в тёмные грязные переулки южного округа. Два округа разделяет лишь мост, а какая поразительная разница. Битые машины, грязные тротуары с поцарапанными стенами домов, заросшие дворики, где мало света и много мусора.

      – Это что такое? Меня здесь не знают. Не наш район. Я бы разобрался! – возмущался Слава.

      Я знаю, он помощник депутата. Стоит ему позвонить в мэрию, и будут решаться вопросы.

      – Это же почти центр города! А вот новый дом, «Пентхаус». Ещё не заселили. Елена, давай купим там квартиру и будем вместе жить, сочинять стихи и песни, и ты будешь моей Музой, – говорит Слава.

      – Но это только мечты, – говорю я и вздыхаю.

      Мы заходим в заброшенный садик. Здесь раньше была большая клумба, а теперь её уже нет – в кружок растёт дикая трава.

      – Вот он, монастырь. Оказывается, недалеко от моего дома.

      Мы заходим на подворье. Альпийские горки украшают маленькие садики у монастырских келий. Справа вход в некрополь, и мы скрываемся в его тени.

      Старые надгробные плиты покрылись пылью и покосились от тяжести, образуя город мёртвых. В центре него виден высокий крест с Иисусом на надгробии, который рисует художница. Рядом часовня, а за ней сразу могила А.И. Солженицына. Мы останавливаемся возле неё.

      – Как мало цветов, – говорю я, – может, принести их в следующий раз Солженицыну?

      – Всё, что ты скажешь, – говорит мне Слава. – Пойдём к стене.

      В конце некрополя большая стена с высокими белыми горельефами, оставшимися от старого разрушенного храма Христа Спасителя. Фигуры посеревшие, полуразрушенные, но всё-таки грандиозные, подобные римским с изображением библейского сюжета и момента крещения Дмитрия Донского перед Куликовской битвой. Князь со снятым шлемом в руке, а Сергий Радонежский поднял икону над его головой.

      Мы подошли к белым скульптурам, и я потрогала громадный меч Дмитрия Донского. И мне почудилось, что он как будто священнодействует. Я вспомнила Стену Плача в Иерусалиме. Но нет, я не там. Я в Донском монастыре. Я здесь.

      Рядом приоткрытая калитка в сад, чуть заросшая вьюном. В саду растут молодые яблоньки, а у противоположной стены пасека. Впереди виднеется фонтан. Мы хотим пройти туда. Раздаётся мяуканье павлина.

      – Это кто? – удивляется Слава. – Павлин, что ли, здесь живёт? Коварная птица! Как она разводит хвостом! Но зачем он в монастыре?

      – Не бойся, – говорю я.

      – Но я не тревожусь.

      И вдруг охранник останавливает нас:

      – Посторонним сюда вход запрещён.

      – Почему? Нигде не написано.

      – А где вы прошли?

      – Вон там, – Слава показал в сторону стены.

      – Нельзя здесь ходить! – строго прервал охранник и развернулся, провожая нас.

      И только сейчас мы заметили, что у стены, за кустами, стоят танки и огнемёты.

      – Видишь что? – спросила я Славу.

      Но он промолчал.

      Охрана, огнемёты, не так всё здесь просто, и ходить, значит, туда нельзя. Да ещё павлин противно мяукает, противно, противно, всё противно, точно не по-русски.

      Мы ушли из монастыря. Было необычайно ясное, чистое небо и спокойное улыбающееся солнце. Как у Л. Толстого небо в романе «Война и мир» после Аустерлицкого сражения, в которое смотрел Андрей Болконский. Война и мир, что творятся на планете теперь, казалось, сконцентрировались для меня в компактный микрокосм. И я начала думать о своём. Но вдруг слышу:

      – Спасибо тебе, Елена!

      13.08.11

Скачать книгу