Скачать книгу
не доказанной, ненависти к Мнишеку и Вишневецким мнение государственных мужей, каковыми были Замойский и Жолкевкий, отнюдь не сообразно с правилами здравой критики; третье, что польские шляхтичи Маскевич и Товянский, француз Маржерет, приближеннейший из слуг самозванца, и аугсбургский купец Паерле, утративший в Москве во время мятежа привезенные им под покровительством поляков товары, нисколько не могут почитаться беспристрастными свидетелями и что, напротив того, по естественной наклонности к самозванцу они должны были выдавать его за истинного царевича; к тому же Товянский в рассказе своем очевидно баснословит, ибо уверяет, что Димитрий, спасенный от убиения в Угличе, нашел убежище на Украйне, у жившего там в ссылке отца своего крестного, князя Ивана Федоровича Мстиславского, хотя князь сей никогда на Украйну ссылаем не бывал и умер в Кирилловском монастыре в 1586 году, то есть за пять лет до несчастного углицкого происшествия; четвертое, что король польский, увлеченный иезуитами, мог полагать, что государственная польза требовала от него поддерживать соперника Годунова, хотя и без внутреннего убеждения о действительности прав сего соперника. Мнишек также не должен был оказывать большой разборчивости в признании царского происхождения в том, кто дочь его сажал на московский престол; впрочем, замечательно, что старый воевода в душе своей не сомневался в самозванстве своего зятя, ибо в противном случае он не упустил бы еще в Самборе совершить брак Марины и таким образом упрочить на главе ее царский венец в случае успеха зятя, тем паче, что если бы даже и неудача постигла Димитрия, то и тут для Марины большая бы честь была оставаться супругой или вдовой московского царевича. Но видим, что Мнишек не иначе допустил брак дочери, как по воцарении самозванца в Москве. Что же касается до подданства российского войска и такового же московских бояр, то первое было делом не убеждения, а измены Басманова, подкрепляемой общей ненавистью к дому Годуновых, а второе вынуждено восстанием прельщенных или застращенных жителей столицы; пятое, что одинаковые признаки на теле часто встречаются на людях, не имеющих никакого сродства между собой, и сия игра природы могла бы только подкрепить другие доказательства, если бы таковые существовали, а нисколько не заменяет совершенный недостаток оных; шестое, что богатым крестом легко могли снабдить самозванца направлявшие его иезуиты; и, наконец, седьмое, что царица Марфа, по собственному объявлению своему, признала самозванца за своего сына единственно страха ради и что, впрочем, первое свидание ее с Отрепьевым происходило не всенародно, а наедине, в шатре с глазу на глаз.
Объяснив неосновательность всех приводимых доводов в пользу Лжедимитрия, остается еще напомнить два важных обстоятельства, которые, кажется, достаточно отстраняют всякое возможное сомнение насчет самозванства его. Первым мы обязаны самому Отрепьеву. Воссев на московском престоле и спокойно обладая всем государством, он неминуемо
Скачать книгу
