LITMIR.BIZ

Скачать книгу

музыканте впоследствии, а о художнике.

      Я видел, что новичок что-то рисует постоянно в тетрадке и у него хорошо получается. Я стал спрашивать: „А почему? А как?“ И выяснилось, что он учится в художественной школе. Поэтому он был и, наверное, остался для меня скорее как художник.

      Помню такой момент. Он что-то рисует на уроке, а наша учитель географии, Мария Антоновна, сзади подходит, видит это дело и начинает молотить указкой по парте, каждый свой удар по ней сопровождая фразой:

      „Цой! Если бы ты был (удар) Репиным (удар), то тогда (удар) может быть (удар) я разрешила бы тебе (удар) заниматься на уроке (удар), чем хочешь. Но поскольку ты не Репин (удар) и останешься никем (удар), ты должен сидеть и слушать на моем уроке“».

      Как приятно сознавать, что вот эта учительская уверенность – «останешься никем!» – блестяще опровергнута всей жизнью Цоя и многими годами после его смерти. Он стал не просто «кем-то», а человеком, любимым миллионами, и мы испытываем за него гордость.

      Он смог. Он доказал, что это возможно.

      Кстати, такие уроки неверия в твои силы некоторых людей обезоруживают, а других мобилизуют. Ах, вы не верите, что из меня что-то получится? Ну, я вам докажу, погодите!

      Художник Алексей Пугачев (из архива В. Митина):

      «С Витей мы были знакомы с девятого класса. Я жил тогда на Петроградской, а учился рядом с Сенной площадью в бывшей 2-й Петербургской гимназии вместе с его друзьями.

      Была такая группа „Палата № 6“. Мой друг и одноклассник Максим Пашков сочинял для нее музыку и тексты.

      Тогда еще Витя не писал ни музыки, ни текстов. Но много рисовал. Специально ничего не показывал, но когда я приходил к нему домой, он тогда жил у парка Победы на Московском проспекте, то всюду – на стенах, на мольберте, даже на полу – лежали его рисунки. Не заметить их было просто невозможно.

      Кстати, с тех времен у меня сохранилась одна тетрадка, в которой сочинена и нарисована история вымышленного государства. Где все персонажи наши общие знакомые. Рисовал ее Максим Пашков по большей части. Возможно, есть в ней и рисунки Цоя. Но какие именно, теперь уже не разобрать. Но вот совершенно точно, что там нарисован Виктор в надетом на голову двурогом шлеме. Другую картину мне Витя просто подарил, нравилась она мне очень. А еще одну, на которой изображены дома и улицы, я у него выменял.

      Витя сам себе шил рубашки и джинсы. А я вот, например, шить не умел. Максим тоже. Мы что-то кроили из чего-то. У меня были две перчатки. Одна красная, другая черная. Тонкие такие, лайковые. Они женские были, но их растянули в мокром виде и обрезали кончики пальцев. Вите они жутко нравились, и он все их цыганил у меня».

      Тогда действительно мало кто верил, что из Вити Цоя получится выдающийся человек. Да никто об этом и не думал. Сравнить себя с Элвисом Пресли или даже с Муслимом Магомаевым никому не приходило в голову. И далеко не у всех Цой вызывал положительные добрые чувства.

      Вот свидетельство одноклассника из другой компании, с которой компания Цоя враждовала и дралась, опубликованное журналом

Скачать книгу