LITMIR.BIZ

Скачать книгу

то же, что и себе. Ел он мало, аккуратно, подбирая со стола крошки хлеба. А встав из-за стола, доставал из пиджака записную книжку, делал в ней какие-то отметки. Для чего эти пометки, Настя скоро узнала. Рымарев как-то полистал книжечку, пощелкал на счетах и протянул ей деньги, пояснив, что это за столько-то литров молока, за столько-то яиц… Настя вся вспыхнула, спрятала руки за спину.

      – Я же не купчиха, не торгую!..

      Рымарев положил деньги на край стола.

      – Вы не торгуете, – подтвердил он. – Но не могу же я даром…

      Позднее, подумав, Настя решила, что Павел Александрович, конечно, прав. Не станет уважающий себя человек жить на чужих хлебах. Но зачем каждое яичко записывать в книжечку – вот что непонятно! И когда после ужина он, как всегда, взялся за книжечку, она попросила:

      – Не пиши, ради бога, ладно? Нехорошо как-то…

      – Нехорошо, Анастасия Изотовна, должником быть. Самое последнее дело, когда человек кому-то должен. Чтобы чувствовать себя по-настоящему свободным, надо не быть в долгу.

      Настя махнула на него рукой: пусть живет как хочет. Человек он не вредный, тихий, не пьющий – правда, не шибко для нее и полезный. Как и раньше, самой приходится все делать, дров и то не расколет. Некогда ему, по уши увяз в работе. Понемногу она вытягивала из него все, что ее интересовало. Из района он уехал потому, что работать там становилось с каждым годом труднее. Свое начальство жмет, городское жмет, мотайся по селам, не зная ни сна, ни отдыха, да еще того и гляди на пулю напорешься. Просился в свою деревню. Не отпустили. Направили сюда. Народ тут тяжелый, партийных мало. Но, как он убеждается, после восстания все тихо, жить можно неплохо, не хуже, чем в своей родной деревне на Хилке.

      – Чего же не жить! – сказала Настя. – Хорошо можно жить. Только жениться тебе надо.

      – Надо бы… – согласился он. – Но кто за меня пойдет, тем более у вас…

      – Что ты! Любая твоя будет, только свистни. Теперь не старое время.

      – Время новое, но привычки, обычаи… Ну вот вы, только честно, пошли бы за меня?

      – Я? А то нет! Да я за кого хочешь пойду ради новой жизни, был бы не кривой да не горбатый. А ты из себя видный, начальство…

      – Зря вы смеетесь. – Он покачал головой и пристально, как-то по-новому посмотрел на нее.

      Потом она не однажды ловила на себе его внимательный взгляд и заметила, что он охотнее, чем прежде, разговаривает с нею. Оказалось, что он вовсе не молчаливый, разговорится – не остановишь. Из района он стал ей привозить небольшие подарки: то флакон одеколона, то платочек, то нитку бус. Она понимала, что это все значит, и на сердце становилось неспокойно. Пробовала не брать его подарки, прикидывалась бестолковой, глупой деревенщиной.

      – Одеколон? Мне? – делая большие глаза, спрашивала она. – А зачем? Пахнет хорошо. Так меня нюхает один Васька-кабан, когда корм выношу.

      В другой раз говорила, разворачивая платок:

      – Ой, мамонька, до чего красивый! А сколько же он стоит? Дороговато, дороговато. Просто так отдаешь? Нет, ты уж сделай, ради бога, пометку в своей книжечке, исчисли за него молоко или яички.

      Рымарев, конечно,

Скачать книгу