LITMIR.BIZ

      Смерть примиряет все. Марко Веспуччи был глубоко потрясен жестоким убийством человека, которого некогда считал своим другом, а потом соперником. Ревность давно оставила его, а горе Джулиано после смерти Симонетты окончательно заставило забыть о разногласиях.

      Время стирает краски даже самых ярких воспоминаний. Марко повторно женился на женщине не такой великолепной и красивой, зато она смогла родить девятерых детей, обеспечив роду Веспуччи продолжение. Старшего сына назвали Джулиано.

      И только один человек отказывался прощаться с той, что некогда стала для него воплощением красоты. Сандро Боттичелли не нужно было даже видеть свою музу, он писал ее по памяти. Это было нетрудно, ведь сияющая красота Симонетты Веспуччи так часто являлась ему в грезах, что он знал каждую малейшую деталь, каждый изгиб локона, каждый поворот ее головы. Он знал, как маняще она опускает веки, как томно приоткрывает рот, когда зевает во время длинных и скучных сеансов позирования. И как искренне стесняется, когда на нее обращают излишнее внимание. Все это так глубоко запечатлено в его памяти, что даже видеть ее нет нужды. Даже когда его глаза закрывались уже последний раз, он так хорошо помнил все это.

      Боттичелли напишет ее в образе Весны, вечно юной богини, дарующей жизнь и надежду. А еще через девять лет увековечит образ своей музы на полотне «Рождение Венеры». Для него она навсегда останется прекрасным идеалом.

      Тридцать лет после смерти своей музы Боттичелли продолжал писать ее лицо. Со смертью Симонетты для него ничего не закончилось. Смерть Симонетты стала рождением новой красоты, Вечной красоты на полотнах художника.

      Тайная Мадонна Рафаэля: Рафаэль Санти и Маргарита Лути

      Он никак не мог выбросить из головы ту девушку. Шелк ее волос, белые покатые плечи, лицо, словно сошедшее с тех картин, что он только мечтал написать…

      Рафаэль бросил кисть и краски и, заложив руки за голову, лежал на холодном полу. Стены этого красивого и просторного дома должны были быть вскорости покрыты написанными им фресками, но как же работать, если на каждой из них художник хочет написать лицо той таинственной незнакомки. На разложенных на полу листах и планах он кусочком угля чертил набросок для фрески «Амур и Психея». И теперь мастер точно знал, отчего ревнивая богиня любви так желала погубить земную красоту Психеи.

      Могло ли быть что-то притягательнее, чем мимолетный взгляд этих темных глаз?

      Он должен вернуться к реке, должен найти ее, заговорить,

Скачать книгу