LITMIR.BIZ

      Не жалею, не зову, не плачу,

      Все пройдет, как с белых яблонь дым.

      Увяданья золотом охваченный,

      Я не буду больше молодым.

      Ты теперь не так уж будешь биться,

      Сердце, тронутое холодком,

      И страна березового ситца

      Не заманит шляться босиком.

      Дух бродяжий, ты все реже, реже

      Расшевеливаешь пламень уст.

      О, моя утраченная свежесть,

      Буйство глаз и половодье чувств.

      Я теперь скупее стал в желаньях,

      Жизнь моя? иль ты приснилась мне?

      Словно я весенней гулкой ранью

      Проскакал на розовом коне.

      Все мы, все мы в этом мире тленны,

      Тихо льется с кленов листьев медь…

      Будь же ты вовек благословенно,

      Что пришло процвесть и умереть.

      Тот ураган прошел. Нас мало уцелело.

      На перекличке дружбы многих нет.

      Я вновь вернулся в край осиротелый,

      В котором не был восемь лет.

      Кого позвать мне? С кем мне поделиться

      Той грустной радостью, что я остался жив?

      Здесь даже мельница – бревенчатая птица

      С крылом единственным – стоит, глаза смежив.

      Я никому здесь не знаком.

      А те, что помнили, давно забыли.

      И там, где был когда-то отчий дом,

      Теперь лежит зола да слой дорожной пыли.

      А жизнь кипит.

      Вокруг меня снуют

      И старые и молодые лица.

      Но некому мне шляпой поклониться,

      Ни в чьих глазах не нахожу приют.

      И в голове моей проходят роем думы:

      Что родина?

      Ужели это сны?

      Ведь я почти для всех здесь пилигрим угрюмый

      Бог весть с какой далекой стороны.

      И это я!

      Я, гражданин села,

      Которое лишь тем и будет знаменито,

      Что здесь когда-то баба родила

      Российского скандального пиита.

      Но голос мысли сердцу говорит:

      «Опомнись! Чем же ты обижен?

      Ведь это только новый свет горит

      Другого поколения у хижин.

      Уже ты стал немного отцветать,

      Другие юноши поют другие песни.

      Они, пожалуй, будут интересней –

      Уж не село, а вся земля им мать».

      Ах, родина! Какой я стал смешной.

      На щеки впалые летит сухой румянец,

      Язык сограждан стал мне как чужой,

      В своей стране я словно иностранец.

      Вот вижу я:

      Воскресные сельчане

      У волости, как в церковь, собрались.

      Корявыми, немытыми речами

      Они свою обсуживают «жись».

      Уж вечер. Жидкой позолотой

      Закат обрызгал серые поля.

      И ноги босые, как телки под ворота,

      Уткнули по канавам тополя.

      Хромой красноармеец с ликом сонным,

      В воспоминаниях морщиня лоб,

      Рассказывает важно о Буденном,

      О том, как красные отбили Перекоп.

      «Уж мы его – и этак и раз-этак, –

      Буржуя энтого… которого… в Крыму…»

      И клены морщатся ушами длинных веток,

      И бабы охают в немую полутьму.

      С горы идет крестьянский комсомол,

      И под гармонику, наяривая рьяно,

      Поют агитки Бедного Демьяна,

      Веселым криком оглашая дол.

      Вот так страна!

      Какого ж я рожна

      Орал в стихах, что я с народом дружен?

      Моя поэзия здесь больше не нужна,

      Да и, пожалуй, сам я тоже здесь не нужен.

      Ну что ж!

      Прости, родной приют.

      Чем сослужил тебе, и тем уж я доволен,

      Пускай меня сегодня не поют –

      Я пел тогда, когда был край мой болен.

      Приемлю все.

      Как есть все принимаю.

      Готов идти по выбитым следам.

      Отдам всю душу октябрю и маю,

      Но только лиры милой не отдам.

      Я не отдам ее в чужие руки,

      Ни

Скачать книгу