ТОП просматриваемых книг сайта:
Порочный бит. Алина Савельева
Читать онлайн.
Справедливости ради надо отметить, что Тоха единственный наследник не только несметных банковских счетов и натертого до блеска антиквариата во Франции, откуда родом его мать, но и строительного бизнеса отца в России.
Единственный и до безумия избалованный родителями. Уверена, он даже каши с комочками ни разу в жизни не видел.
Вместо того чтобы заниматься бесчисленными инвестициями и фондами деда или возглавить строительный бизнес родителей, Тоха крутит винил на танцполах по всей планете. Впрочем, делает он это настолько виртуозно, что уже достаточно давно сам обеспечивает свои капризы. И что дед, что родители утратили финансовый рычаг давления на слишком энергичного отпрыска.
Его популярность, и невероятная харизматичность вскружила немало наивных голов. Густые черные ресницы придавали его взгляду глубины и выразительности, и этим Бертран научился пользоваться раньше, чем горшком. Падающие на лоб вихры густой шевелюры, четко очерченный чувственный рот, шикарная улыбка и стойкая уверенность в собственной неотразимости, сражают нежные сердца девчонок без особых усилий обладателя всего этого гиперсексуального оружия.
Я увидела его, как только вошла в огромный зал для проведения торжеств. Антуана Бертрана трудно не заметить, даже в окружившей его куче людей. Около него всегда толпятся люди, особенно девушки.
Для них он звезда, повелитель виниловых пластинок мега популярный диджей Toxic. Потомок знаменитого рода французских буржуев, унаследовавший и безумно брутальную сексуальность отца, его богатырскую стать. И всё это смешалось в безупречном коктейле с утончённой красотой матери-француженки, наложив на черты лица Антуана мягкий и очень смазливый отпечаток.
Тоха возвышался над всеми, стоя за микшерным пультом с вертушками по бокам и проворно прокручивая винил своими длинными пальцами.
Красивые мужские руки никогда не были моим фетишем, но проблема в том, что наследный принц стал моим сексуальным фетишем весь целиком, вместе с пальцами даже на ногах. От длинной вихрастой чёлки, всё время спадающей ему на лоб, до ступней сорок пятого размера.
Когда-то в этом помпезном зале проходили высокосветские рауты с участием всего французского бомонда. Теперь же парадный зал напоминает наш спорт-бар около университета с громко звучащей музыкой и бесчисленным количеством голых длинных женских ног в ультракоротких юбках и шортах.
Одна из них вертит задом под взрывные биты и через плечо оглядывается на Тоху, посылая ему многозначительные взгляды.
– Прикрыла бы ты свой сракотан, мамзель, – слышу голос моей подруги Вики рядом, обращённый к какой-то вертихвостке рядом.
Я давно перестала обращать внимание на откровенные наряды вертящихся рядом с Тохой девушек. Казалось, это был какой-то вирус – стоит Антуану мазнуть взглядом по какой-то девушке, как в ней тут же просыпается всё самое порочное.
– В антураже своего замка он ещё больше похож на сказочного принца в современной аранжировке, – не сводя взгляда с Тохи, поделилась я мыслями с подругой.
– Вот и подари ему коня, а не свой нетронутый цветочек, – не оставляла попыток переубедить меня Вика.
То, что я сегодня собралась ему подарить, не укладывается ни в какие рамки здравомыслия. Я хочу, чтобы он стал моим первым. И Вика единственная, кого я посвятила в свой безрассудный план.
Это желание поселилось в моём мозгу настолько давно, что приросло к моим извилинам намертво. И манит меня отнюдь не смазливая моська и не красиво плетенные мышцы атлетичного тела принца. Его несметные богатства и титулы тоже мне безразличны. В Антуане Бертране кроется тайна. Темная и порочная. Я долго старалась избавиться от этого наваждения. Мне страшно приоткрыть завесу и обжечься, оказаться затянутой в воронку его похоти и пропасть, как маленький кораблик в тёмных водах Бермудского Треугольника.
Но что-то тянет меня к нему с непреодолимой силой. Я чувствую, как меня буквально тащат невидимые нити, стоит Тохе оказаться рядом. Температура тела поднимается, словно изнутри кто-то жжет напалмом. Мне плохо без него настолько, что я уже согласна упасть хоть на дно Марианской впадины, хоть в хоромы Аида.
Я слишком долго влюблена в своего лучшего друга. Что может быть хуже? Хуже может быть, только если сегодня он рассмеётся и выставит меня за дверь своей спальни, отказавшись от такого подарка, как моя девственность.
От этой мысли меня бросает в жар, груди становится тесно в тугом корсете платья. От переполняющего волнения пальцы скручиваются до побелевших костяшек и колющей боли от ногтей в ладонях.
– Судя по неоднократно возвращающимся в его постель девушкам, Бертран сам тот ещё жеребец, – бормочу я в ответ на предложение дарить коня.
Сегодня или никогда! Я не передумаю и не испугаюсь! По крайней мере, больше, чем трясусь сейчас. Вряд-ли моё сердце способно биться еще быстрее, чем в тот момент, когда он на меня смотрит.
– Он бабник, Саш. Это не лечится.
Заканчивается трек и Тоха поднимает голову, сканируя пространство