LITMIR.BIZ

      Наши отцы поклонялись луне на зло всем.

      Звёзды в милых платьях шли за ними в изумлении

      с голубых высот страны в светлый гарем.

      Там была древняя Синтея, свет моего уединения.

      Это счастье – видеть любовников в её постели,

      сверкая во сне прохладной эмалью своих зубов.

      Поэт разбивает лоб о проблемы в своей колыбели,

      как гадюки сцепляются, попав на травяной покров.

      Ты проходишь, как и прежде, по сумеркам до утра,

      в своём жёлтом плаще и тайной походкой,

      чтобы целовать увядшую Эндемиона благодать.

      Я вижу твою мать, этого нищего века дитя,

      склоняющую над своим зеркалом лицо украдкой,

      искусно припудривая грудь, которая вскормила тебя.

      Пустота Паскаля была с ним и ночь и день.

      Это всё бездна, действие тоски, мечты и слова!

      Это поток штормового ветра паники, а я мишень,

      мои волосы встали вертикально снова.

      Вверху, внизу, кругом пустыня и бездна,

      пугают неотразимые просторы в тишине.

      Многообразный кошмар без выхода с места

      Бог прослеживает своей рукой в темноте.

      Я боюсь сна, как боятся глубокой ямы.

      Я вижу только бесконечность в каждом окне,

      в смутном ужасе, если кто это знает.

      Мой дух преследует стресс головокружения,

      завидует любой неподвижности везде,

      чтобы никогда не убегать от числа и бытия!

      Как прекрасно новое солнце при восходе,

      оно вспыхивает своим приветствием, как взрыв!

      Счастливые встречают это чувство благороднее,

      чем сон в глазах, когда заката следует порыв.

      Помню, я видел цветок, фонтан, борозду,

      сердце билось под взглядом обморочным.

      Бежим, ещё не поздно, к горизонту, на звезду,

      поймаем луч косой, летящий, беспорочный.

      Напрасно преследую призрака Бога.

      Ночь установила власть свою,

      полная дрожь и мрачный холод,

      запах гробницы тянет в тени,

      по краю болота, шатаясь, идут,

      редкие жабы и мокрые слизни.

      Потерпи, печаль моя, и помолчи.

      Ты просила, вот она, ночь, впадает в дремоту.

      Тёмная атмосфера окутала холмы,

      принося одним мужчинам покой, а другим заботу.

      В то время мерзкое человеческое множество

      с угрызением совести играет в удовольствия.

      Мучительно под плетью радости и безжалостно,

      приходит грустная печаль из дальней области.

      Дай руку мне. Смотри, вот утерянные годы

      свисают с балкона из-под старой попоны,

      улыбаясь, вырываются из водной пучины.

      Под какой-то аркой умирающий свет дрожит,

      а длинный саван, тянущийся с востока, спит,

      слушай, дорогая, как наступает тишина в ночи.

      Каждый мужчина несёт своё имя,

      у него в душе живёт ядовитая змея.

      Восседая на своём троне, он говорит

      «Хочу» или «Нет!», а потом уже кричит.

      Зафиксируй неподвижный взгляд.

      Никси, или Сатиресс, произносит:

      «Думай о своём долге – и будешь рад».

      Делай детей и сажай деревья свои

      там, где будешь вечером. Зуб говорит:

      «Полируй мраморный

Скачать книгу