LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      Ханский берег встретил запорожцев взлетами всполошенных диких уток, заночевавших в камышах. Затем настала тишина. Когда запорожцы, разбив лагерь, разожгли костры и запах пшеничной каши, сдобренной салом, далеко поплыл над туманной рекой, раздался звериный вой. Всю ночь до самого рассвета часовым слышались заунывные волчьи песни Дикого поля.

      Враги

      Ранним утром Семен Чухрай разбудил Кондрата. Тот чувствовал себя худо и только с помощью товарищей мог сесть в седло. Видимо, нервное напряжение, в котором жило истерзанное панской тюрьмой тело Кондрата, израсходовало последние его силы.

      Покидая лагерь, запорожцы прощались друг с другом. Они разбились на группы и разъехались в разные стороны по слободам и зимовникам Ханщины. А три больших отряда поехали по дороге, ведущей в многолюдные городки – Ананьев, Бобринец, Голту. Этими городками управляли сераскиры Едисанской орды. Семен Чухрай с Кондратом Хурделицей и пятью товарищами направились в родную слободу, к которой вела еле заметная тропа вдоль холмистого берега Тилигула.

      Ветерок, прилетевший с прохладной утренней реки, освежил Кондрата. Он почувствовал себя лучше. Не так кружилась голова, он крепче сидел в седле. Это позволило маленькому отряду без остановки проехать по степи несколько верст. Когда казаки сворачивали в балку, вдруг раздался резкий пронзительный свист. Пернатая стрела пролетела на локоть впереди лошади Коржа. Казаки выхватили из ножен сабли и остановились.

      Из высокой травы наперерез им выехало с десяток татарских конников. Ордынцы были одеты в полосатые холщовые халаты и лисьи шапки. У каждого наездника в руках был лук и пучок стрел. Татары остановились шагах в двадцати от казаков. Их вожак, в знак своих мирных намерений, спрятал стрелы в сагайдак и вплотную подъехал к запорожцам.

      – Воевать ёк![5] – крикнул он.

      – Ёк, ёк, – подтвердил Чухрай и спросил по-татарски: – Что надо?

      – Наш мурза здесь пасет стада, – показал на степь татарин. – А кто вы будете? И зачем перешли Тилигул?[6]

      – Едем сюда к родным.

      Этот ответ Чухрая не понравился ордынцу.

      – А зачем вчера вас десять десятков перешло сюда? Зачем?

      – От нехороших людей уходили к своим родным, – повторил Чухрай и прямо посмотрел в раскосые глаза татарина.

      Тот помолчал несколько мгновений, словно обдумывая новый вопрос.

      – Жить у нас будете?

      – Жить будем.

      – Тогда говори где, чтоб мурза знал, куда за десятой долей[7] приехать.

      – Когда осядем на месте, то известим, – сказал Чухрай, мысленно проклиная татарина.

      Ни ему, ни его товарищам вовсе не улыбались будущие наезды ордынцев за десятиной.

      Татарин подъехал к Чухраю. На плоском лице его, обросшем редкими седыми волосами, показалась улыбка.

      – Алаша якши![8] – сказал он и погладил грязной, в коросте рукой морду

Скачать книгу