LITMIR.BIZ

      Мраморный алтарь пугал Жожи IV внушительным размером. Толстую плиту окружали статуи богов из тёмно-красного с прожилками порфира. Оставалось гадать, каким образом шаману удалось доставить сюда плоский нёподъемный камень. Перепутанные, как паутина, тросы издавали низкое гудение, слышимое не ухом, но телом. Они то и дело потрескивали, плюясь белыми искрами – было отчего нервничать привыкшему к дворцовой жизни правителю Суровеса.

      Жожи IV, пыхтя, обошёл алтарь вокруг, благоразумно держась на почтительном расстоянии. Царское изобилие украшений колыхалось и позвякивало на тучной фигуре; длинный жезл, символ верховной власти, остро посверкивал на вечернем солнце бриллиантовыми вспышками. Охрана из четырёх воинов с мечами и дубинами следовала за правителем. Наверху оврага, по обе стороны, собралось большинство жителей Катуглы и живших в окрестностях города сельчан.

      Жожи IV, немало повидавший за свою длинную жизнь, ни с чем не мог сравнить нынешний алтарь. Жуткая конструкция, которая могла родиться только в сумерках сознания Капука, Верховного шамана Суровеса! Правитель с сопением поднялся из мрачного оврага и встал рядом с колдуном, занявшим самое высокое место, откуда плита хорошо просматривалась. Капук сразу уловил нервозность правителя и сдержал усмешку.

      – Вы считаете это необходимым? – обратился Жожи IV к шаману, взглядом указав на тросы. – Другого выхода нет?

      – Я в этом уверен, о правитель, – ответил Капук, брезгливо обкатав на языке возвеличивающую приставку «о». – Наша армия неспособна сдержать набеги злобных тварей. Ваш сын – отличный полководец, но… Не вы ли просили меня найти решение проблемы? Я нашёл. Никто не упрекнет вас в слабости.

      – В слабости меня никто не упрекнёт. Но последствия могут быть ужасными. Особенно для нашего народа.

      Последнее Жожи IV добавил, не рассчитывая на отклик в чёрствой душе Капука. Тот не шелохнулся, так и стоял с гордо вскинутой головой, увенчанной короной из перьев. Правителю понадобилась немалая толика самообладания, чтобы выстоять рядом с Капуком, от которого всегда разило скрытой угрозой и немытым телом. Никуда не денешься, без Верховного шамана в уважающем себя королевстве не обойтись, и Суровес – не исключение. Жители обращались к нему по каждому непонятному случаю; Капук всегда давал исчерпывающее объяснение, настолько длинное и мудрое, что простой горожанин или сельчанин не в силах был его истолковать. Однако объяснение уже имелось, а ведь это именно то, что и требовалось. Наслать на недруга болезнь и неприятности, сжить со свету, приворожить, сгубить скот неугодному соседу, пообщаться с умершими или духами – опять же обращались к нему. Лечиться шли уже не к нему, а к знахарям. Врачевание считалось грязной работой, недостойной высокой должности шамана. Покровительство богов обеспечивало шаману Суровеса статус неприкосновенности, убийство Капука влекло проклятие и на убийцу, и на его родных. Если бы не это обстоятельство, Капук был бы мёртв ещё вчера…

      Гудение тросов нарастало, между ними всё чаще проскакивали грозовые разряды. Говор в толпе не умолкал, все напряжённо ждали. Жожи IV в волнении тискал древко скипетра и оттого смотрелся несолидно, что не преминул отметить Капук. Сам он тоже нервничал, но предстоящее торжество пересиливало страх. Настал его звездный час! Ещё немного, и он, Капук, воздвигнется до статуса полубога в глазах этих жалких существ, собравшихся здесь. Они всё увидят, запомнят и расскажут остальным. В успехе задуманного мероприятия он не сомневался: секрет обряда, как-никак, получен от богов напрямую.

      Звук со дна оврага уже заглушал гул толпы, жители смолкли в суеверном страхе. Челюсти Жожи IV свело от страха, который правитель всё это время тщетно задавливал. «Знать бы наверняка, что задумал старый перечник, – с досадой думал он, украдкой кося глаз на невозмутимого шамана. – Не хотел соглашаться, но сделал это только во имя народа». Внешнее спокойствие Капука некоторым образом успокаивало: создавалось впечатление, что шаман знает, что делает. Гудение меж тем набирало обороты. Толпа суровесов уплотнилась и замолчала. Звук напоминал многократно усиленный шелест дождя, который бьёт по листьям. Ветви кустов и деревьев в овраге и впрямь лихорадочно тряслись. Вибрация проникала в тела и мужества зрителям не прибавляла. Гул перешёл в ураганный вой.

      Земля пришла в движение и подобно воде потекла к алтарной плите, закручиваясь в гигантскую воронку. На глазах ужаснувшихся суровесов над плитой с низким свистом затанцевал смерч, втягивая в себя трескучие молнии с тросов. Его извивающееся щупальце шарило по чистому вечернему небу. Щупальце слилось с небесами, погасило синеву, разверзло высоту в чёрный тоннель. Лошади забились на привязи, хрипя и визжа от страха. Простолюдины с воплями попадали ниц; на ногах остались только воины, Жожи IV и Капук. Последний с торжествующим криком, напрочь заглушённым рёвом стихии, вознёс руки в сторону тоннеля. Жожи IV, хоть и напуганный, всё ж поморщился, безошибочно определив театральность жеста. Из пасти тоннеля на зрителей обрушился неведомый доселе звук: надсадный протяжный стон и страшный

Скачать книгу