LITMIR.BIZ

      У матери спросили:

      – Кого из детей ты любишь больше всего?

      Мать ответила:

      – Младшенького, пока не вырастет! Заболевшего, пока не выздоровеет! Вышедшего из дома, пока не вернется! И каждого, пока я жива!

      Как я вымаливаю у святого чудо, а простую справку выпросить не могу

      Сын быстро стучит по клавиатуре, а на экран будто выскакивают из-под его пальцев ровные строчки английских слов, половина из которых мне непонятна. Я подхожу к окну. В декабрьской тусклой ночи сыплет редкий, будто и вправду у какого-то скупердяя занятый снег. Шуршат шинами запоздалые машины, голые ветки деревьев слабо дрожат на стеклянном ветру… Совсем скоро начнется новый день. А с ним и новая жизнь. Наша новая жизнь.

      Десять минут назад Джонатан, куратор из американского университета Full Sail при киностудии Universal написал, что мой сын стал студентом этого известного учебного заведения. Ну и что тут такого? Ежегодно студентами по всему миру становятся тысячи и миллионы молодых людей, в том числе и за границей. Только мой сын – не такой как все. Хотя мне больше всего на свете всегда хотелось именно этого. Чтобы был одним из многих, обычным, сначала мальчишкой, потом молодым человеком: футбол, пиво по выходным, институт, девчонки… Мой сын – дислексик с синдромом Аспергера.

      Я прислоняюсь горячим лбом к холодному декабрьскому окну и вспоминаю, как несколько месяцев назад бегала по знакомым психологам и психиатрам с просьбой дать справку о том, что у сына дислексия. Как-то наткнулась на информацию о том, что за рубежом дети-дислексики получают дополнительно к результатам экзамена полбалла. Или им дают другое задание, где учитывается эта особенность. Правда, должен быть официальный диагноз, подкрепленный документально. Я ухватилась за эту идею, как за спасительный канат хватается матрос, выброшенный в бурю с палубы корабля. А что, если… Но как такую справку раздобыть? Ведь в детстве официально дислексию Тиму не ставили, в те годы отделывались общим «задержка психоречевого развития» и этим штампом «ЗПР» словно клеймили ребенка, не вдаваясь в «ненужные» подробности. Я несколько дней слонялась по кабинетам специалистов: некоторые еще с детства знали моего сына и понимали его проблемы. Но справку такую мне никто не дал. Правда, в психоневрологическом диспансере предложили положить его на обследование, а потом, может быть… Ну нет уж, сами туда ложитесь! А мы как-нибудь обойдемся!

      – Ведь обойдемся, Тим?

      Я с надеждой смотрю на него. Мне, не ему, нужна сейчас поддержка, его уверенность, что и без этой проклятой справки он экзамен сдаст.

      – Ну… – Тим колеблется, вижу, что он все-таки растерян – ведь я обещала! Я сама растеряна – за столько лет уже обзавелась гигантским опытом по выполнению задачи «пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю, что», а тут… не смогла.

      – Если на чтении мало баллов наберу, на разговоре дотяну. Все-таки это мое сильное место, – Тим повторяет эту фразу несколько раз, сам себя успокаивая. И меня тоже.

      Но после того, как Тим сдал экзамен, оказалось, что ему все-таки не хватает этих несчастных полбалла… Усталость, волнение, словом – экзамен, и этим все сказано.

      Еще не зная об этом, я стою в храме на службе в честь святого Николая Чудотворца и молю его о чуде. Я прошу помочь моему ребенку, который уже два года упорно готовится к экзамену по английскому языку, чтобы поступить в этот университет. Готовится сам, по разработанной им системе, созданной на основе всего обнаруженного в Интернете, что имело хоть какое-то отношение к изучению языка. И это уже вторая попытка.

      «Николай Чудотворец, миленький! – я обращаюсь к святому, как к человеку, от которого зависит вся наша дальнейшая жизнь. – Прошу тебя, помоги ему! Он так старался и очень хочет там учиться! Это его мечта. Ну что тебе стоит, ведь ты можешь все!»

      Эта далеко не каноническая молитва погружает меня в состояние, близкое к трансу. И все-таки

Скачать книгу