LITMIR.BIZ

      Довольно зрелый лось Сонм уже второй день стоял в густом прибрежном лесу, засыпанном снегом на берегу богатой рыбой и золотом реки Апука и, никак не притрагивался к таким вкусным веточкам ольховника, ивняка, а только озабоченно посматривал в сторону, где на бугорке среди высокой травы и низкого кустарника на снегу лежала его возлюбленная Вира и тяжело вздыхая через расширенные ноздри, долго, но покуда абсолютно безрезультатно беспрестанно тужилась, периодически, вытягивая во время, учащающихся потуг свои задние такие длинные и невероятно сильные, и ровные свои ноги, смотря на которые он вспоминал тот прошлогодний теплый август и такой благодатный тот летний месяц. Как это было давно и, как ведь недавно. Сонм не знал и не понимал, чем бы он сам мог ей сейчас помочь, как облегчить её те женские её родовые муки.

      Вот этой весной в мае, когда на них бросился двухгодовалый еще не смышленый и им Сонмом не учёный медвежонок, он легко своим сто килограммовым плоским рогом одним махом пробил тому живот и без особых усилий, как ту пушинку отшвырнул его затем на все десять метров от неё, от своей любимой на съедение воронам и вездесущим в это время года голодным чайкам, быстро невесть откуда и слетевшимся на ту свежатину, а затем спокойно вдвоем они тихо ушли с того опасного больше для неё чем для него места. И уводя свою любимую, и обожаемую стройную, и поджарую самку вглубь густого здешнего леса он радовался обладанию ею и единению с нею, которое откуда-то изнутри так их роднило, так постоянно его влекло к ней. И затем, только крик, слетевшихся ворон стоял в его ушах и раз за разом повторялись в его памяти взмахи черных их крыльев перед его круглыми от страха глазами, этими глазами, вызывающими удивление у всех кто ранее встречался с ним, кто видел ту такую не земную в них абсолютно бездонную глубину, которая отражала весь этот сказочный окружающий его апукинский и даже весь ачайваямский здешний мир, и в своём она бездонье отражала даже эти звезды на темном ковре небосвода по звенящим морозом ночам и еще отражала эти сочные зеленые травы тем теплым летом.

      Также он и в прошлом благодатном августе, естественно знал и понимал, что же делать, когда она начала издавать такой привлекательный для него ранее неведомый пленительный для души его аромат, что его шерсть мимо его желания вся как бы вздыбилась, а затем внутри него всё мимо его воли так сильно изнутри напряглось и, ему тогда захотелось бесконечно вдыхать тот её аромат еще и еще, а от его прикосновения к её спине Вира и от его горячего дыхания в мгновение тихо и покорно она замерла, чего не было с нею ранее. И, тогда он весь разгоряченный прилившей изнутри горячей кровью неистово желал ощутить её такую внутреннюю щекотность, чтобы затем ему всему легко погрузиться в их совместное это речное апукинское камчатское по-настоящему лосиное их двоих бесконечное здешнее счастье, чтобы молочно-белые жизнь, дающие брызги долго и упорно лились со всего него затем, заливая и его, и здешнюю зеленую траву своим молочным цветом и еще с отблеском перегретого Солнца. И, сколько затем они так вот стояли тяжело, вдыхая разгоряченный аромат друг друга, никто из них, любящих друг друга не знал и, именно тогда в том августе не желал знать, лишь бы быть окутанным этим сказочным покрывалом её сказочного аромата, которое и грело, и так бодрило его, и понятно вдохновляло на подвиги, на поступки отважные. Какие спазмы тогда охватывали всё его такое мускулистое тело и сколько, и куда летело много накопившихся где-то внутри и в глубине его таких живительных молочно-серебристых брызг и, какие он испытывал ощущения в те памятные мгновения не земного его наслаждения и той особой радости настоящей жизни, лаже сладострастного внутреннего наслаждения, и полнейшего счастья здешнего их совместного с Вирой бытия, он не мог уже и, рассказать всем своим сородичам, которых и встречал-то за эту зиму всего-то может один раз, когда они с Вирой поднялись по прибрежному не густому кустарнику в самые верховья реки Апуки к самой высокой здесь горе Ледяной и, наверное, с высоты, достающей здесь выше камчатских небес, и с которой он видел одновременно и то далекое восточное, да и это совсем близкое западное побережье Камчатского полуострова. Именно здесь на горе Ледяной была та одна единственная вот такая точка на Камчатке, когда твоему взору открываются

Скачать книгу