LITMIR.BIZ

      Неизвестно зачем, он поутру снова записал этот невнятный диалог, пригрезившийся уже перед пробуждением. После Бриваэль долго смотрел в зеркало – ему не нравилось собственное отражение. Тусклые глаза, отсутствующий взгляд, складка меж бровей залегла – едва заметная, но резкая, придающая лицу мрачности более, чем следовало бы.

      «Да соберись ты уже! Сниться всякое перестало – так теперь ты сам себе придумаешь белоглазую тень, что изводит тебя придирками? Как ребенок, честное слово!» – Бриваэль поворчал сам на себя, плеща в лицо прохладной водой с запахом луговой мяты. Почему тень он придумал именно белоглазую, он сам не знал. Но придуманный или нет, а укоряющий тип ему не нравится еще больше, чем собственное отражение.

      «Какие мы все-таки чудовищные создания», – невпопад подумал Бриваэль, рассматривая собственные потускневшие глаза, словно ища в них, зазеркальных, ответа. – «Белое, черное, острое, как пробирающий холод, и глаза горят болотными огнями… на силамарском берегу живущие хотя бы кажутся теплее и живее – у них золотистые волосы и ореховые либо зеленые глаза, а мы, восточные… Все как один точно выходцы из-за троп, волчецом поросших1. Почему нас считали красивым народом все прежние гости-послы?» А спустя секунду Бриваэль озадаченно потер пальцами складку над переносицей, удивляясь сам себе. Более абсурдных мыслей не посещало его, кажется, вообще никогда. Зато глупая мысль о внешности гаэльского народа натолкнула правителя на вполне полезное решение – еще раз подробнейше перечитать все записи о внешней политике до вынужденной изоляции. Отдав распоряжение – принести в библиотеку все документы на эту тему, он вспомнил: маг, Эдерен. Встреча назначена на первую половину дня, и время уже подходит к нужному часу.