Скачать книгу

попил «ерша» из водки с пивом вместе со своим другом сантехником – унитазных дел мастером Васей и был направляем вперед лишь древним инстинктом любви.

      Будь ученая бабушка поспокойней и посообразительней, то ее нежданная встреча с молодым человеком вполне могла бы закончиться, как, скажем, в «Декамероне» Боккаччо, или «Гептамероне» Маргариты Наваррской, или «Приятных ночах» Страпаролы, то есть к полному удовлетворению сторон. Все, что от нее требовалось, так это не включать свет и не подавать своего сиплого старушечьего голоса, дабы не спугнуть юношу, быстро скинувшего одежды и заключившего ее в свои страстные объятия, и уж тем более не испускать ужасных воплей, вроде индийского Маугли, к которому ночью ворвался тигр Шер Хан[6].

      Мысленно поставив себя на место насмерть перепуганного молодого человека, вынужденного внезапно бежать с любовного ристалища в чем мать родила, тогдашнее руководство посольства не только не стало «шить» ему дела о попытке изнасилования, как того добивалась профессорша, но даже утаило от нее его личность, ссылаясь на невозможность опознания виновного в кромешном мраке ночи. В общем, бабушка улетела несолоно хлебавши в Мадрас, а молодой человек отделался суровым отеческим внушением.

      Другой урок из истории с Иркой Каджурахо, а именно, что гуманизм до добра не доводит, Андрей Андреевич получил несколько позже, когда ему пришлось высылать из Дели в Москву упомянутую Ирку и еще двух девиц, взятых с поличным за занятием проституцией с иностранцами в одной из гостиниц. Так что, выслушивая впоследствии реплики апологетов вседозволенности, расплодившихся в России в новые демократические времена, об отсутствии секса при советской власти, советник лишь горько усмехался, твердо зная, что уже чего-чего другого, а этого добра всегда хватало в избытке.

      Глава 4

      В Москве

      Главным удовольствием, которым одарила родная Москва Андрея Андреевича, приехавшего в отпуск из знойного и душного Дели, стали ежедневные утренние прогулки с внуком Лешей, по которому Андрей Андреевич сердечно соскучился. Мальчишка был еще совсем маленький, но уже шустрый и не в меру бодрый, совсем как его бабушка в молодые годы. Кроме того, как и положено мальчику его возраста, Лешка без передыху сыпал вопросами, на которые требовал быстрого и точного ответа. Вот и сейчас, заприметив стремительно летящую с истошным подвывом иномарку с поблескивающим синим маячком на крыше, ребенок проводил ее взглядом, дождался, пока она скроется за поворотом Можайского шоссе, и спросил:

      – Дед, а дед!!! Куда этот дяденька так быстро едет, и еще так жалобно кричит: «Ой-ой-ой! Уй-ю-юй!»?

      Чувствуя в себе прилив утренней бодрости и хорошего настроения, Андрей Андреевич решил подшутить над внуком. Остановившись и нахмурив брови, будто в раздумье, он изрек:

      – Дяденька!? Где ты видел дяденьку!? Это маленький хищный динозавр. Он удирает от погони

Скачать книгу


<p>6</p>

Упоминание о подлинных, а не выдуманных сочинителем Р. Киплингом последствиях встречи Шер Хана с Маугли содержится в малоизвестном произведении г-на Табаки «Судьба писателя», том ХХ: «Так вот, значитца, когда господин Шер Хан этого жирного Маугли за один присест скушать изволили, то стало им зело нехорошо и муторно, прям смерть. Прознал про то Шайтан, явился, эта, к Повелителю и предерзостно так молвит: «Ну, что, сдаете дела, Ваше Превосходительство? Я ведь по Вашу душу пришел!» А господин Президент, эта, как засмеется: «Чаво? Какая такая душа? Да у меня ее отродясь не было!» И так-то сделалось ему весело, так-то хорошо, что он сейчас же на поправку пошел, а Диавол, ничтожества своего устыдясь, сгинул прочь». Кстати, та же справедливая судьба постигла впоследствии и самого певца английского колониализма Р. Киплинга, как следует из XXI тома сочинений того же господина Табаки: «…а господин Шер Хан мне, эта, и говорит: «До чего же невкусным оказался этот твой Киплинг! Жилистый, костлявый и бандерлогами пахнет. Нипочем бы не стал его кушать, не напиши он это вранье про Маугли». А я ему, эта, и отвечаю: «Нам все полезно, что в рот полезло, господин Президент. Прикажите идти дальше на Север, Ваше Превосходительство?» А он, эта, как рявкнет: «Именно! Иди-ка ты, шакал, в Катманду!».