LITMIR.BIZ

Скачать книгу

 – 42,9; 2002 г. – 36,7; 2003 г. – 41,7; 2004 г. – 44,1; 2005 г. – 44, 4[1].

      Еще более показательными представляются цифры в перерасчете количества совершаемых краж на 100 тыс. населения. Для сравнения взяты выборочно показатели 1987 г., 1992 г. и далее, начиная с 1996 г., т. е. с момента принятия и вступления в силу действующего Уголовного кодекса, и до 2005 г.

      В 1987 г. эта цифра составляла 251,1; 1992 г. – 1110,2, рекорд, не превзойденный и по настоящее время максимум. Начиная с 1996 г., показатели колеблются, но, тем не менее, свидетельствуют о чрезвычайной распространенности краж; 1996 г. – 218; 1997 г. -713,3; 1998 г. – 779,2; 1999 г. – 906,2; 2000 г. – 900,0; 2001 г. – 879,2; 2002 г. – 643,6; 2003 г. – 804,2; 2004 г. – 892,3; 2005 г. – 1106,2[2].

      Если данные привести в абсолютных цифрах, то, например, в 1997 г. по ст. 158 УК РФ было осуждено 465 090 человек, а в 2001 г. – 540 828 человек[3].

      Разумеется, приведенные цифры нельзя рассматривать в качестве абсолютных и точных, поскольку на них влияют и ужесточение регистрационной политики, и изменения уголовного законодательства, непосредственно касающегося ответственности за кражу. В значительной степени на эти показатели влияет и высокий уровень латентности краж. Так, карманные кражи, как показывает практика, регистрируются обычно лишь тогда, когда виновное лицо оказывается схвачено с поличным на месте совершения преступления. В остальных случаях граждане практически перестали обращаться с заявлениями в органы МВД о совершении карманных краж. Аналогичная картина наблюдается и с кражами мобильных телефонов, получившими такое же распространение, как и карманные кражи.

      Помимо распространенности следует обратить внимание на такую черту кражи, как ее многовековой путь развития и существования. Она вошла в историю человеческого сознания задолго до возникновения права и нашла отражение в нем не только в виде христианской заповеди «Не укради», но была известна еще и греческой мифологии: Гермес был не только богом торговли, но и покровителем воров; бог любви и красоты Аполлон не гнушался кражами овец у пастухов, которых он усыплял своей игрой на лире. В этих мифах отразилось представление древних греков о богах как о тех же существах, что и люди, с присущими им людскими пороками, и отличающихся от людей только лишь бессмертием.

      Кража как самостоятельный состав была известна и древнему праву. Так, в Кодексе законов царя Хамураппи, состоявшем из 282 статей, статьи 6, 8 и 14 были посвящены кражам, и небольшие порядковые номера статей, им посвященных, свидетельствуют о признании их в качестве опаснейших преступлений, за которые следовала смертная казнь в ее квалифицированном, наиболее жестоком виде – закапывание вора живым в землю. Следует отметить, что, помимо кражи, в качестве самостоятельного преступления рассматривалось ограбление.

      По римскому праву кража не признавалась преступлением, а рассматривалась в качестве института гражданского права, исходя из ее имущественного характера, но только в том случае, если вор убежит: тогда в суде возбуждался иск и вор должен был заплатить штраф владельцу вещи и возвратить вещь.

      Если же вор с поличным был застигнут на месте совершения кражи, то он подлежал уголовной ответственности, однако не за совершенную кражу, а за нарушение общественного порядка, и наказание назначалось в зависимости от времени совершения кражи – днем или ночью, и от социального положения лица – раб или свободный, раб, совершивший кражу, подлежал смертной казни при всех обстоятельствах.

      В историю русского права кража вошла уже в ХП в., и Русской Правде она известна как татьба. Присутствовала она как преступление во всех известных впоследствии источниках русского права: в Псковской судной грамоте, в Судебниках 1497 и 1550 гг., Соборном Уложении 1649 г., в Воинских Артикулах Петра I, в качестве одного из видов имущественного преступления была предусмотрена в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных в редакции 1846 и 1885 гг.

      В период существования советского уголовного права (1922–1994) ответственность за кражу разделялась на кражу социалистической и личной собственности с повышенной ответственностью за первую. По Федеральному закону от 1 июля 1994 г. кража социалистической собственности и кража личного имущества граждан были объединены в один состав как кража чужого имущества независимо от формы собственности. Эти положения были восприняты и УК РФ 1996 г.[4]

      Отмеченные выше обстоятельства, характеризующие кражу, а именно ее распространенность и существование во все времена развития человеческой цивилизации, порождают у правоохранительных органов иллюзию, что как состав преступления кража хорошо известна, проста с точки зрения анализа и ее квалификация серьезных затруднений не вызывает. К краже не относятся как к сложному составу преступления. Несерьезное отношение к краже в правоприменительной практике приводит к случаям поверхностного рассмотрения обстоятельств совершения кражи, неправильного толкования элементов состава кражи.

      Судебно-следственная практика полна многочисленными случаями совершения при квалификации кражи серьезных ошибок, влекущих за собой либо прекращение уголовного дела за отсутствием

Скачать книгу