LITMIR.BIZ

      Ночь. Расчленён на тринадцать частей.

      Почти что Озирис…

      Там, у скрещенья небесных путей,

      Ядовито и зло светит Сириус.

      Мысли и чувства разбросаны ветром.

      Никому не собрать.

      Тысячелетия и километры

      Верность забвенью хранят.

      Ищешь меня тринадцатый день.

      Почти что Исида…

      Летишь в колеснице снегов и дождей,

      Земною печалью укрыта…

      Полно страдать. Этой жизни ничтожной

      Я подарил Новый Храм.

      Где больше не будет рабов и наложниц,

      И песен – лживым богам.

      1992 г.

      Я немерено пил. И, не выдержав крен,

      Повалился на пол и вошёл в свою тень.

      Я увидел реальность с другой стороны:

      Там бурлили, сливаясь, кошмарные сны.

      По изломанным граням, сметая порог,

      Искажённую тень затянуло в поток…

      Мне открылась изнанка знакомых вещей,

      Где живое начало мертвее мощей.

      Разглядев Демиурга, я в страхе бежал.

      И теперь я не пью. Навсегда завязал.

      1992 г.

      Десяток книг, магнитофон, гитара —

      Вот всё, что у меня, пожалуй, есть.

      Ещё полдюжины немытой тары,

      Да на столе окурков Эверест…

      Бренчит гитара без одной струны,

      Трещит «кассетник» словно кофемолка.

      А я хочу минуту тишины —

      Но все вокруг болтают без умолку.

      Вот выброшу «кассетник» из окна,

      Отдам соседу старую гитару,

      Снесу в ларёк скопившуюся тару

      И на гроши куплю бутыль вина…

      1992 г.

      Тебя, как тоненький бокал,

      Под сводами готического зала

      В томящихся руках держал,

      Ты мне, смеясь, отчаянно сказала:

      «Возьми, возьми скорей. Я так устала».

      Незримый музыкант повёл смычок,

      И петля рук, наброшенных на плечи,

      Скользнула плавно к шее. Слился вдох…

      Весь вечер в серебре слезились свечи,

      И жить хотелось радостней и легче…

      Сплетенье душ и невесомых тел

      В потоке дивной музыки витало,

      Стремясь в далёкий призрачный предел,

      Где скрыто нашей вечности начало

      И то, о чём так сладостно молчалось…

      Восторг уснул, но нежность заставляла

      Забыть всё то, что было и что есть,

      Умерить страсть слепящего накала

      И свято целовать тебя, как крест,

      Найдя в любви божественную месть…

      1992 г.