LITMIR.BIZ

Скачать книгу

нать, в каком-то смысле он прав. Мне действительно везет. Я одаренный. Но когда в прямой кишке застряла подкова – испытываешь адскую боль. И всегда помнишь, что эта металлическая хрень постоянно там.

      И вот я снова прохожу курс реабилитации в местечке под названием Ла-Хасиенда, в сердце дикого Техас-Хилл-Кантри. Всего лишь километрах в трехстах от Форт-Уорта, но кажется, что это на другом конце света, а вокруг лишь скотоводческие фермы да детские летние лагеря. Я здесь для того, чтобы исцелиться… стать лучше. Физически, духовно, эмоционально. Как обычно, со мной лишь скромные ожидания и энтузиазм. В конце концов, это далеко не первое мое родео.

      Видишь ли, в клубе анонимных алкоголиков (АА) учат нажираться, доставать наркоту, смешивать напитки и спать с женщинами так, как нигде в мире. АА – и это действительно верно в отношении большинства программ реабилитации и лечебных центров – это братство, и, как все братья, мы любим обмениваться историями. Нелепый способ начать свои нарко-лóги и алко-лóги, как они это называют. Но больше всего меня раздражало постоянное стремление продемонстрировать свое превосходство над другими. Ты рассказываешь историю, обнажая душу, а рядом сидит парень и, ухмыляясь, говорит:

      – Э, чувак, да я столько опрокинул, сколько ты за всю жизнь не принял.

      – Че, серьезно?

      – Зуб даю!

      – Ну, принял я немало, поэтому, видимо, ты тот еще рукожоп.

      Мне почему-то такие разговоры несильно помогали, и я никогда не чувствовал, что мне лучше и я ощущаю себя человеком. Иногда мне и вовсе становилось только хуже. По иронии судьбы, именно в клубе АА я впервые узнал о том, как легко достать болеутоляющее через интернет. Мне в тот момент не требовались никакие определенные болеутоляющие, но женщина так о них рассказывала, что казалось, можно поймать реальный кайф. И вскоре упаковки препаратов стали привозить мне домой, и подсел я капитально. К тому времени я уже был известной на весь мир рок-звездой – основателем, фронтменом, вокалистом, композитором и гитаристом (и де-факто руководителем) Megadeth, одной из самых популярных групп в хеви-метале. У меня красавица-жена и двое замечательных детей, великолепный дом, машины, и столько денег, сколько я даже не мечтал иметь. И был готов все это бросить. Видишь ли, это была всего лишь маска – в действительности же я чувствовал себя жалким неудачником: надоели гастроли, грызня между участниками группы, необоснованные требования менеджмента и руководителей звукозаписывающих компаний, одинокая, одурманенная наркотиками жизнь. И, как всегда, я не смог увидеть, что все, что у меня было, – гораздо важнее того, чего у меня не было. Из меня будто медленно выкачали радость сочинения песен и исполнения музыки, которая долгое время не давала мне загнуться в трудные годы.

      Теперь же я чувствовал себя… опустошенным.

      И поэтому поехал в Хант, штат Техас, в надежде, что на этот раз смена обстановки пойдет на пользу. Или не надеялся. Мне было все равно. Понимал лишь, что нужно избавиться от болеутоляющих. Что же касается долгосрочных изменений поведения? Ну, это было далеко не на первом месте в списке приоритетов.

      И вот что случилось. В самом начале своего пребывания я куда-то ушел, чтобы отдохнуть. Помню, рухнул на стул, забросил левую руку за спину, пытаясь свернуться калачиком и уснуть. Затем просыпаюсь, приходя в себя после двадцатиминутного дрема, и, когда пытаюсь встать на ноги, что-то тянет меня назад, как будто я ремнем пристегнут к сиденью. А затем до меня доходит, что случилось: рука онемела и болтается над спинкой стула. Я смеюсь и пытаюсь снова поднять руку.

      Бесполезно.

      Пробую снова.

      Опять ничего.

      Повторяю (или делаю попытку) еще несколько раз, после чего помогаю правой рукой оторвать левую от стула. Когда отпускаю левую руку, она падает набок, бесполезно болтаясь, и от плеч до кончиков пальцев начинается покалывание. Спустя несколько минут начинаю немного чувствовать плечо и часть локтя. Но рука по-прежнему онемевшая, будто полностью обколота новокаином. Пытаюсь трясти ей, тереться, ударять о стул. Но бесполезно. Прошло десять минут. Пятнадцать. Пытаюсь сжать кулак, но пальцы не слушаются.

      Открываю дверь, бегу по коридору. Тяжело дышать, отчасти потому, что я под кайфом и не в лучшей форме, но еще и потому, что жутко напуган. Врываюсь в кабинет медсестры, прижимая левую руку правой. Кричу, что заснул, а теперь не чувствую руки. Медсестра пытается меня успокоить. Она предполагает, и вполне небезосновательно, что это лишь часть процесса выздоровления: беспокойство и дискомфорт – обычное явление при реабилитации. Но нет. Ощущения совершенно другие.

      В течение суток я уже далеко от наркодиспансера, в кабинете ортопеда, и он проводит рукой по бицепсам и вниз к предплечью, тщательно прослеживая путь нерва и объясняя, что нерв сильно зажат, словно соломинка, прижатая гранью стакана. Когда циркуляция крови нарушена таким образом, объясняет он, нерв поврежден; иногда он просто ослабевает и перестает функционировать.

      – И когда вернется чувствительность руки? – спрашиваю я.

      – Через пару месяцев, процентов на 80… может быть, месяца четыре, а то и полгода подождать придется.

      – А

Скачать книгу