LITMIR.BIZ

      Чмух

      – Ничего хорошего дождь не предвещает, особенно в английских детективах.

      Раздалось при входе в темную викторианскую гостиную. Куда сначала проник серебряный поднос, а затем белый фартук, повязанный на мохнатом пузике Милки. На подносе нашли уютное убежище огурцы, упокоившиеся на матрасе из белого хлеба. А за окном и правда, шел дождь, но в этих местах он был частым гостем, поэтому Рада и Теодор, как обычно в эти дни, сидели дома, развалившись в глубоких креслах, и читали.

      По старинным стенам, спрятанным под коричневой древесиной, проскакал теплый огонек от камина. Бубнеж капель за окном вступил в странный диссонанс с треском поленьев и недовольными вздохами Рады:

      – Эх, жаль Дедушка после нашей последней вылазки запретил машину времени трогать.

      – Бутеры готовы, прошу отведать мон шери1! – Милка подошла к низкому кофейному столику, где испустил пар горячий фарфоровый чайник, купленный Варьварей в Японии, в пару к чашкам с драконами.

      – А я, Милка, тебе говорила, что шерсть за собой надо лучше пылесосить, конечно, Дедушка дверцу открыл, а ему на тапки лавина из белых волосков спустилась, – внезапно Раду прервал звон входного колокольчика.

      – И кого принесло в такую непогоду? – Теодор оторвался от чтения книги про супер-пса и протянул лапу за бутербродом.

      – В такую погоду нормальные люди дома сидят, или на работе, как мои родители, – тоскливо добавила Рада.

      – Пойду открою, вдруг это почтальон, посылку принес: с семенами китайских огурцов со вкусом сыра.

      Милка наконец-то поставила поднос с бутербродами на стол и пошла открывать дверь.

      – Без меня только не ешьте, я скоро, – крикнула она в тот самый момент, когда Теодор откусил огромный кусок батона.

      Рада на него сердито взглянула.

      – Не на долго хватило вашего мирного соглашения, сейчас она тебе устроит темную, ну ка быстро выплюнь, – как можно тише сказала девочка.

      Но Милка была занята размышлением о чудесном китайском сайте, откуда она заказывала все, что мопсячьей душе угодно: начиная от лапомойки, которой она ни разу не воспользовалась, предпочитая вытирать лапы об турецкий ковер в гостиной, и заканчивая – костюмом сосиски на Хэллоуин.

      Дверной звонок напомнил о себе еще раз. И отражение темной тени в мутном стекле входной двери начало отдаляться. Когда, запыхавшаяся от бега на коротких лапках, Милка распахнула дверь, на пороге было пусто. Она высунула голову в проем, оглядела покинутый сад, с надеждой найти звонящего прячущимся за розовым кустом, но, получив бодрящий разряд струи дождя вперемешку с ледяным Атлантическим ветром – в морду, поспешила скрыться в доме.

      – Кажется обшиблись2.

      Вслед за Милкой к теплому пространству дома решила приблизиться тяжелая дубовая дверь, нежно скрипнув столетними петлями. Но закрыться до конца ей что-то помешало. Колючий ветер проник в дом, через щель, и, догнав добычу, которая не слишком далеко убежала, надавал леденящим порывом по бежевым ушам.

      – О, святой Сасиско3! – недовольно хрюкнула Милка, и обернулась, защищая уши лапами.

      В проеме открытой входной двери, на полу, лежала раскисшая от дождя и неаккуратной транспортировки, бурая коробка.

      Бесшумно прошагав обратно, Милка приблизилась к коробке. Принюхалась.

      – Китайцы, конечно, молодцы, чего-только не придумают, но вот товар упаковывать надо тщательнее, – собачка повертела размятую коробку в лапах и победоносно понесла ее в гостиную.

      – Много семян тебе наложили, – радостно завилял хвостом Теодор, доедая последний огуречный бутерброд, когда довольная Милка пересекла порог комнаты.

      – И не надейся! – Милка кинула коробку на столик рядом с чайником.