Птицеферма - Татьяна Солодкова

Скачать книгу

вновь и вновь гоняю в голове мысли о Пандоре и обо всем, что мне о ней известно. Кем бы я ни была, у меня определенно есть склонность к сбору и анализу информации. И я до сих пор пытаюсь получить ответы, хотя и понимаю, что они ничего не изменят.

      Филин подходит к свежей могиле и заводит речь о том, что мы потеряли друга и будем скорбеть о нем, о том, что Птицеферма – наш дом, а мы в ней – семья, и потеря каждого ее члена невосполнима.

      Морщусь и отворачиваюсь, пока оратор не заметил выражение моего лица. Он всегда внимателен к настроению зрителей, а мне не нужны проблемы.

      Другие слушают внимательно или делают вид, что слушают. Чиж, например, с очень серьезным видом и взглядом, устремленным на Главу, мнет ладонью ягодицу Кайры. Та млеет и придвигается ближе. Сова все сильнее опирается на клюку – устала стоять. Пингвин чешет живот. Чайка ковыряет землю носком ботинка, время от времени вскидывая голову, чтобы Глава увидел, что у него есть внимательные слушатели.

      – Тетерев был верным другом, хорошим работником…

      Громкий голос Филина летит над нашими головами, а сам он прохаживается взад-вперед перед свежей могилой, руки с переплетенными пальцами – перед грудью. Филин словно лектор перед аудиторией студентов-лоботрясов – непонятно, неинтересно, но присутствовать надо, да и лектору наплевать.

      Филин еще молод, но любит изображать из себя умудренного жизнью старца. Впрочем, возможно, его поведение закономерно – ему лет сорок пять, а до пятидесяти тут обычно не доживают. Старше Филина на Птицеферме только Сова, остальные, как говорит Глава, – молодежь, и нас еще учить и учить. Что он и делает. Раз за разом. Кнутом и… кнутом – розгами и виселицей.

      Филина боятся и уважают, слушают и слушаются. Он – Глава, он навел порядок в лагере, в свое время он лучше всех работал на руднике и теперь имеет полное право не делать ничего, кроме как раздавать приказы и выносить приговоры… Так принято считать – велено. Те, кто не согласен, живут здесь недолго. Оспаривать решение Главы не положено, задавать вопросы – опасно.

      Поэтому-то все стоят на жаре под палящим солнцем и слушают никому не нужную речь о заслугах человека, до которого никому из нас не было дела и при его жизни, в том числе и самому Филину.

      Тетерев был крупным мрачным мужчиной, мало разговаривал, работал много. Мы прожили с ним бок о бок в одном лагере почти два года, а мне нечего о нем вспомнить. Не думаю, что за это время мы перекинулись с ним хотя бы парой фраз. Друзей у Тетерева не было. Женщины – тоже: он не просил, а никто не изъявлял желания. Даже Кайра, которая «облагодетельствовала» почти все местное население мужского пола.

      Если бы меня спросили, кем был Тетерев в прошлой жизни, я бы, пожалуй, ответила: киллером. Равнодушным мастером своего дела – таким я его видела. Но это лишь мои наблюдения, не имеющие под собой никакой доказательной базы. Мое мнение никому не нужно, и так лучше. «Он был хорошим работником» – не самая плохая эпитафия.

      Филин все говорит, но я больше не вслушиваюсь.

Скачать книгу