Скачать книгу

тени, кишат возможностями, луна – серп хрома средь устрашающего массива льдистых штифтов, где оторвалась единственная заклепка, спутник связи на сходящей орбите, спешащий к забвению дома. Потом он заметил дыру в своем обзоре. Его собственная «Галактика» – ее не было. Он вгляделся неверящими глазами в пустое пространство на дорожке к дому. Оглядел темный ряд машин, запаркованных у обочины. Распахнул дверь и выскочил на газон, неистовый голый человек, совершенно не в силах осознать – его оставшийся без пригляда пульс рванул галопом вперед к финишной черте без него – довольно неисключительный факт того, как его превращают в жертву силы современной жизни. Кто-то посмел угнать его машину.

      В спальне Латиша раскинулась наполовину поперек скомканной постели, ноги ее затерялись в сумбуре компакт-дисковых обломков, неопрятная поза, воображала она, последнего полицейского снимка. Она нашла трубку и чек, и теперь снаряд за взмывшим ввысь снарядом взрывались в грубом великолепии под высокими сводами ее черепа, запущенные деловитой минометной батареей у нее в середке, где меж бедер у нее приятно угнездился теплый костыль, уютная ось, вокруг которой начало двигаться ее предложенное тело, поначалу нежно, затем со скоростью все энергичнее, вверх и вниз, из стороны в сторону, бурливо исторгая новые миры, один за другим.

      Три

      Черный прокат

      Дождь застал его в темноте врасплох – холодным пальцем по щеке постукал и разбудил его в ночь и бурю, и смятенья сознания. Он не осмеливался шевельнуться; не узнавал ни места, ни самого себя; внезапный нахлест чувства он схватил за шею, отжал голову паяца обратно в коробку и стал ждать, чтобы память снова нашла его, как отыскивала всегда. Затем, выпрямившись, сел на высоком мокром ветру. Злые тучи сталкивались и искрили. Под горкой по своим дорожкам наперегонки мчались все те же дурацкие машинки, словно игрушки без водителей. Часов на нем не было, и он не понял, сколько проспал. Спешить некуда. Он тщательно поднялся на ноги, как будто движенье было тем товаром, какой надлежит упаковать по сверткам и судить неодобрительным взглядом. Пошарил в траве – где рюкзак, – легко закинул его тяжесть за плечо и, склонив набок голову, обнажил неполный комплект пожелтевших зубов ускорявшемуся дождю. Пусть льет[38].

      По полю он спустился живенькой боковой рысью, осекся на гравии, чуть не доходя дорожного покрытия, где мечущиеся машины неслись мимо, словно стадо перепуганных зверей, и дождь в их огнях яростно вскипал на темной проезжей части. Здесь он обратил лопатку большого пальца набегавшему сверканию, то и дело прерываясь, чтобы смахнуть с глаз воду. Сплетенные пряди волос, черные, как расколы, липли к черепу с кожей белой, как у подопытного. Железная стружка небритой его бороды. Под левым глазом – единственная драматичная опухоль раздувшегося цвета, происхождение неведомо. Промокшая одежда. Туловище пугала. Кто тут остановится ради этой одинокой фигуры, утопшей в ночи и обрамленной в каплющую мольбу у

Скачать книгу


<p>38</p>

Строка из трагедии Уильяма Шекспира «Макбет», акт III, сцена 3, пер. В. Рапопорта; фраза стала названием романа (1952) американского писателя и композитора Пола Боулза (1910–1999).