LITMIR.BIZ

      Яркий солнечный луч заглядывал в зазор между штор и, словно сцену в театре, освещал оранжевый детский манеж. В свете то и дело появлялась женская фигура и, снова исчезала в тени, заставляя мелкие частички пыли завиваться маленькими золотыми вихрями. В воздухе искрилось напряжение, готовое вот-вот взорваться скандалом.

      – Слушай, нам обязательно идти? Чувствую себя подопытным кроликом, – женщина наконец остановилась, прижимая к груди кучу игрушек, что насобирала во время своей молчаливой прелюдии.

      – Подумаешь, мадемуазель нашлась, – проворчал из-за газеты муж, – Не ты ли мне все мозги проела своими разговорами об укреплении отношений? Заметь, у меня все в порядке, за исключением жены-истерички.

      – Ах, жены-истерички? – задохнулась женщина. – Конечно, тебя же сроду дома нет. То совещания, то командировки, то еще какая напасть… – она сделала несколько шагов к дивану и демонстративно бросила игрушки мужу на колени. Он наконец убрал свою газету и предостерегающе уставился на подпирающую бока жену.

      – Слушай, не заводись. Меня уже достали твои разборки. Выскажешь свои претензии в кабинете психолога. Я не собираюсь слушать все это еще раз.

      Женщина фыркнула и, резко развернувшись, вышла из комнаты. Проводив жену взглядом, мужчина вытянул ноги и снова погрузился в чтение.

      ***

      На кухне ее ждал обеспокоенный взгляд матери.

      – Мариш, ну что у вас опять случилось? – она развернулась к дочери, вытирая только что помытую чашку чистым кухонным полотенцем.

      Марину раздражала привычка матери перетирать посуду. Стоило ей убрать в шкаф мокрую тарелку, как мама делала недовольное лицо и начинала молча ее вытирать. И это молчание раздражало Марину больше, чем раздражало бы ее замечание.

      – Ой, мам, хоть ты не начинай.

      В последнее время она ловила себя на мысли, что ей хорошо, по-настоящему хорошо только с Кирюшкой. Он любит ее любую: в воняющем скисшим молоком халате, нечесаную и уставшую. Определенно, не понимающую, почему вместе с декретным отпуском не дают отпуск и от домашних обязанностей. Почему больше всего она боится, что станет неинтересной мужу – при этом, стоит ему недвусмысленно прижаться к ней в постели, она вдруг чувствует страшную усталость и раздражение. А еще мама. Кто, как не она, должна ее сейчас понимать? Но нет. И она туда же, со своими нравоучениями. Марине хотелось зажать уши руками и что

Скачать книгу