LITMIR.BIZ

Скачать книгу

вот я уже непринужденно и весьма взволнованно пою гимн десятого «б» на свой же текст (помню, оказывается), вот мы разглядываем с соуличником и соклассником моим наши отроческие фотографии, и он, наткнувшись на одного из нас, спрашивает:

      – А как Ленька, всё там же?

      – Где?

      – Ну, где работал. Работает еще?

      – Зарыли Ленечку, – говорю, – два уже месяца тому.

      Он помолчал, фотографии перебирает и снова:

      – А как Лимон (наш учитель математики)? Здоров ли?.

      – Лимон три года уже на Казанском лежит.

      – А почему мне не сказали?

      – Не доложили?

      – Нет, я правда не знал. Жаль.

      Посопел, пошуршал фотоальбом и снова:

      – Что-то я про Шнобеля давно не слыхал.

      Шнобель – это Вова наш Андреев, лет уже пятнадцать тому сгоревший от пьянства. Я ему (Сереже):

      – Шнобель уже лет пятнадцать как…

      Он, почему-то вдруг обиженно:

      – Да я у тебя и спрашивать больше ни о ком не стану!

      – А ты про меня спроси. Я-то вот он, снаружи пока…

      Так и записали наш нелепый, а в сущности, печальный разговор. Но только вряд ли что покажут.

      А песню, думаю, оставят, больно уж я был в ней хорош, даже подплясывал себе, поющему, от непонятно откуда взявшегося восторга.

      Кровавый Колокольчик

      Однажды приезжаю к другу своему Соломонычу на конюшню, а он весь какой-то сомнамбулированный: медлителен в речи и при ходьбе колеблется не по-хорошему.

      Оказывается, за день до моего приезда слетел он с лукавого и ленивого красавца Карагеза и ударился головой о барьер. Да так сильно, что даже почти не пил вечером, а только улыбался виновато.

      Наутро снова пошел барьеры расставлять.

      – Ты что, опять? – спрашиваю. Кивает. – На Керогазе? – это я его с досады так, конь вообще-то безукоризненный красоты.

      – На нем, – отвечает.

      – Это, – говорю, – уже, брат, не сотрясение мозга, а полная идиотия. А если он тебя снова о барьер ломанет?

      – Значит, не судьба, – отвечает. – Или судьба… – и улыбается.

      – Ты бы хоть отлупил подлеца.

      – За что?

      – Как за что? Работать не хочет, подличает. Всё ведь понимает…

      – Понимает. Они всегда всё понимают.

      – Вот и отлупи. Выбери дрын потяжелее…

      – Какой дрын? Ты что! – закричал Соломоныч. – Я даже рассердиться на него не могу. Это же конь. Ну да, хитрит, упирается, лукавит – все равно виноват-то я. Не научил, не воспитал…

      И рассказал мне, как единственный раз разозлился на коня.

      …Это было в самом начале моей лошадиной карьеры, на конюшне в Пушкине. Там был жеребец с издевательской кличкой Колокольчик. И был он совершенно неуправляемой зверюгой: бросался на кобыл и с меринами дрался.

      Однажды он прорвался на манеж и давай гоняться за мерином, на котором сидела наездница, как сейчас помню: ее звали Ира Силина. И он, этот гнусный Колокольчик, догнал-таки мерина, прижал его к стенке, вскочил на него и вырвал зубами у Иры из руки пониже плеча солидный клок мяса,

Скачать книгу