LITMIR.BIZ

      Не шрамы красили отроду

      Хлебнувших вольницы глоток.

      Идёт директор по заводу.

      Бежит по цеху шепоток,

      Станки – мурлыки выгибают

      Тугие спины. С потолка,

      Лучей букеты подавая,

      Стальная тянется рука.

      Её пожатие живое

      Рождает радужный настрой,

      Настрой большого перестроя

      И строя дерзкий перестрой.

      Ах, если б время – не помеха,

      Как заиграли б витражи,

      Когда б служить дизайну цеха

      Пришёл архангельский мужик.

      И тот, верховный от науки.

      И тот, который, говорят,

      Взял в одни руки на поруки

      Бычков полтысячный подряд2.

      Но это уж была б крамола:

      Дерзай, дерзи, но знай шесток.

      Добро не всякое комоло.

      Не всяк карающий жесток.

      По Сеньке – шапка. А заслуга

      Была и будет – по делам.

      Походкой опера и друга

      Идёт директор по рядам.

      Он по привычке командирской

      Возвёл порядок в естество.

      И от раскосинки сибирской

      Не ускользает ничего.

      Вот от ночного передела

      На стыке смен совсем остыть

      Ещё бригада не успела

      И не успела сдать посты,

      Как вдруг, как стайка, приумолкла.

      «Директор!» Стало быть, «Атас!»

      Опять всё та же комсомолка.

      Что припасла на этот раз?

      Что скажет – в общем то не важно.

      Как скажет! – Господи прости!

      О, как осмелилась однажды

      Его, директора, шерстить.

      Но те колючки против шерсти

      Он стал с восторгом принимать.

      Как будто ласковые черти

      Вдруг стали в сердце щекотать.

      Зал подскочил, как от крапивы.

      А эта, сущий ангел зла,

      С трибуны пламенным огнивом

      Небесных глаз начальство жгла.

      Идёт директор по проходу

      Цех вопросительно притих.

      Директор бы ударил сходу

      По непонятному под дых.

      Но он без срыва тыл и фланги

      В кулак ударный собирал.

      В рабочем табеле о рангах

      Он место маршала держал.

      Когда и мыслям стало тесно,

      Он все приёмные пробил

      И на ковре у министерства