LITMIR.BIZ

Скачать книгу

кем на площади, находясь в должности московского тысяцкого. Правнук Алексея Петровича, Фёдор Борисович Отяй (родоначальник Отяевых), имел сына Ивана Белку, от которого и произошли Белкины. Один из Белкиных, Андрей Иванович, убит при взятии Казани 2 октября 1552 года, и имя его помещено в синодике Московского Успенского собора на вечное поминовение. Некоторые Белкины тоже были убиты в разных боях.

      Обе версии в Википедии то появляются, то исчезают. Про еврейскость фамилии Белкин мне время от времени напоминают бдительные граждане: присылают соответствующую цитату из Википедии. Евреи присылают потому, что я им нравлюсь и они дают мне об этом знать: типа, мы понимаем, почему ты такой умный! Неевреи, которым я не нравлюсь, решают свою задачу, находя объяснение, почему я такой плохой: еврей потому что! Насчет этого прусского Аманда Бассавала ничего сказать не могу. Может, он кому-то и родственник, но вряд ли мне.

      Баня

      «Баня» – ласковое, приятное слово… В моей жизни было много бань, очень уж я любил их посещать. Впрочем, когда я стал жить в доме с горячей водой и всеми прочими удобствами, любовь как-то постепенно перешла из разряда привязанностей в разряд воспоминаний.

      Моя первая баня – в Ярославле. Мы выходили из нашего дома на улице Гражданской (ныне – проспект Октября), шли направо до угла, пересекали Гражданскую и двигались по Мологской (теперь – ул. Победы) вдоль окон махорочной фабрики, за которыми были видны автоматы по набивке сигарет. Потом сворачивали налево внутрь застройки – там и была наша баня. Теперь ее нет, и что на ее месте стоит, точно сказать не могу. В общем, это где-то рядом с нынешней мечетью, но тогда, в первой половине 50-х годов, мечети не было. А баня – была. Теперь – наоборот: бани нет, а мечеть есть. А еще внутри этой застройки на пустошах люди сажали картошку. Проходя мимо нее, отец, обучая нас, своих деток, говорил: «Солянум туберозум». Ибо таково ботаническое название сей наиважнейшей для России культуры: Solanum tuberosum. Смутно припоминаю интерьеры и устройство бани. Хорошо помню лишь буфет, потому что в нем после бани отец мне покупал так называемую коврижку: два слоя из плотного пряничного теста, склеенные повидлом. Кажется, отец в этом буфете пил разливное пиво… Настоящее постижение, изучение бань и правил банного поведения началось позднее, в другом городе и в другом возрасте.

      Итак, баня коммунальная, она же общественная.

      Начинается поход в баню со сбора необходимых вещей. У меня в голове еще жива вбитая навечно формула со времен занятий в детской спортивной секции плавания: «мыло – мочалка – полотенце – плавки – шапочка». Да, еще и «пропуск». В баню из этого перечня надо было брать только мыло-мочалку-полотенце. Мыло я предпочитал кусковое. Все равно какое: «Земляничное», «Лесное», «Хвойное» или «Банное». В общем, какое оказывалось под рукой, то и брал. Существовало и так называемое жидкое мыло. Я его не любил, да и пользоваться им в общественной бане было неудобно, потому что оно было в стеклянном флаконе, а со стеклом входить в помывочную

Скачать книгу